Неделя пятая Великого поста. Евангелие о служении и страданиях Сына Божия

Мк. 10:32–45 (47 зач.)

Смирение Господа нашего Иисуса Христа точно так же достойно восхищения, как и Его чудеса, включая воскресение, чудо чудес. Облекшись в сокрушенное и рабское тело человеческое, Он стал слугою слуг Своих.

Почему люди пытаются выглядеть большими и лучшими, чем являются? Се, ни трава в поле не прикидывается большей, чем она есть, ни рыбы в воде или птицы в воздухе не стремятся показать себя более хорошими. Почему люди притворяются большими и лучшими? Потому что они на самом деле некогда были больше и лучше, нежели теперь, и смутное воспоминание об этом заставляет их величать и возносить себя, хотя бы на веревке, кою натягивает и отпускает демон.

Из всех вещей, которые можно исполнить и которым можно научиться, смирение – самая трудная наука для человека. Потому Господь наш Иисус Христос изложил учение о смирении ясно-преясно как день, как словами, так и примером, дабы никто никогда не мог усомниться в неизмеримой и неизбежной важности смирения в деле спасения человека. Потому Он и явился в теле человеческом, данном Адаму как наказание после грехопадения. Облекся в толстую и грубую одежду осужденного безгрешный Господь и Творец прозрачных и светоносных херувимов – разве это само по себе не есть ясный и достаточный урок смирения для грешных людей? Но тот же самый урок Господь повторил тем, что родился не в царском дворце, а в пастушьей пещере; и тем, что дружил с презираемыми грешниками и бедняками; и тем, что умывал ноги Своим ученикам; и тем, что добровольно принял на Себя страдания, испив наконец и горчайшую чашу в муках на Кресте. И все-таки люди хуже всего понимали и неохотнее всего усваивали очевидный урок смирения. Даже и сами ученики Христовы, ежедневно видевшие кроткого и смиренного Господа, не могли ни понять Его кротости, ни усвоить себе Его смирения. То, что они были заняты самими собою и пеклись о своей собственной части, славе и награде, проявлялось даже в страшные минуты, когда тому менее всего следовало бы проявляться. Но сие обнаруживало себя в эти минуты по попущению Божию, да откроется пред веками и поколениями вся слабость, все греховное падение, расслабленность и ничтожество человеческой природы. Так, например, когда Господь изрек страшное слово о богачах: «удобнее верблюду пройти сквозь угольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие» (Мф. 19:24), – Петр задает Господу вопрос о личной награде ученикам: «что же будет нам» (Мф. 19:27)? И в другом случае, когда Господь провещал ученикам пророчество о предании, мучениях и убиении Сына Божия, ученики, следуя за Ним, дорогою рассуждали между собою, кто больше. Христос, ведущий мысли и слышащий тайные разговоры их, взял тогда дитя, поставил его посреди них и, обняв его, указанием на ребенка укорил споривших о первенстве (Мк. 9:31–37). Так же и при последнем путешествии Господа в Иерусалим, когда Он еще более исчерпывающе говорил о Своих страданиях, предсказывая, что Сын Человеческий предан будет язычникам, и поругаются над Ним, и будут бить Его, и оплюют Его, и убьют Его; и в третий день воскреснет; и вот в эту священную и страшную минуту, когда Господь славы предрекает Свое крайнее уничижение, змий гордости снова подымает свою главу и подвигает двоих из первых учеников на такую просьбу, коя более походит на надругательство над честными и страшными страстями Господними. О сем последнем случае рассказывает сегодняшнее евангельское чтение.

Во время оно, подозвав двенадцать, Он опять начал им говорить о том, что будет с Ним. Это не первое и не второе, но последнее предсказание Спасителя о Его скорых страданиях. Восходя из Галилеи в Иерусалим, дабы более не возвратиться тем же путем в немощном и смертном теле человеческом, Господь повторяет Своим ученикам то, что уже много раз говорил им. Почему Он столько раз повторяет им одно и то же? Чтобы искоренить в них и последний росток гордости, который Он все еще в них видел и который как раз и показал себя в сем случае. Затем, и для того, чтобы эти страшные события не застали их врасплох, не разочаровали их полностью и не убили в их сердцах всякую надежду. Так Его ясная прозорливость в предсказании всего, что произойдет, будет светить им, как таинственный и дивный луч, и освещать и согревать души их тогда, когда наступят те мрачные минуты временной победы грешников над Праведником. Наконец, еще и для того, чтобы и их приготовить к их страданиям и их кресту, «ибо если с зеленеющим деревом это делают, то с сухим что будет» (Лк. 23:31)? «Если Меня гнали, будут гнать и вас», – сказал Господь (Ин. 15:20). Он первый идет на страдания, Он подает пример всем. На сем последнем пути в Иерусалим Господь изрек то ученикам Своим не только словами, но и символически. Ибо у евангелиста Марка пред сегодняшним евангельским чтением имеется следующее удивительное указание: «Когда были они на пути, восходя в Иерусалим, Иисус шел впереди их, а они ужасались и, следуя за Ним, были в страхе» (Мк. 10:32). Похоже, что Он, вопреки обыкновению, вышел вперед, дабы тем показать им как Свое добровольное устремление к страданиям и покорность воле Отчей, так и Свое первенство в страданиях. Так и ученики должны следовать за Божественным Первенцем в страданиях и добровольно, как Он, устремляться к своему мученическому концу. А ученики ужасались, ибо не разумели унижений и смерти Того, Кто столько раз у них на глазах показал Себя сильнейшим людей, природы и легионов бесовских. И, следуя за Ним, были в страхе, поскольку, хотя и не разумели, но все же предчувствовали: то страшное и непостижимое, о чем Он им говорил, столько раз говорил, должно сбыться.

Вот, мы восходим в Иерусалим, и Сын Человеческий предан будет первосвященникам и книжникам, и осудят Его на смерть, и предадут Его язычникам, и поругаются над Ним, и будут бить Его, и оплюют Его, и убьют Его; и в третий день воскреснет. Все это исполнилось слово в слово, одно за другим, всего лишь несколько дней спустя. Столь точное предсказание мог дать лишь Тот, пред очами Коего нет завесы между настоящим и будущим, Тот, Кто видит имеющее произойти так же ясно, как и уже происходящее. Вознесенный над природными стихиями, Господь наш Иисус Христос был вознесен и над временами. События всех времен были открыты пред Ним, как пред обычным зрителем открыто происходящее на улице. Тот, Кто мог узреть все прошлое женщины самарянки и все будущее мира до конца времен, мог легко и ясно узреть и то, что с Ним Самим произойдет на протяжении нескольких дней, следующих за тем днем, когда Он последний раз восходил с учениками Своими по холмам иудейским в Иерусалим. Пока ученики, по своему человеческому рассуждению, ожидали от Него все больших и больших чудес и все большей и большей славы, Он видел Себя среди многолюдной толпы – связанного, поруганного, оплеванного, окровавленного и распятого на Кресте. Прежде последнего и величайшего чуда Он должен был стать как сор для мира, стать оплеванной игрушкой самых отвратительных грешников в мире. Прежде вознесения на небо Он должен был сойти глубоко под землю, ниже гроба, до дна ада. Прежде нежели войти в небесную славу и занять престол Судии неба и земли, Он должен был пройти чрез бичевание и поругание. Не может пшеничное зерно принести много плода, если, пав в землю, не умрет (Ин. 12:24). Без страданий нет воскресения, без унижений нет возвышения. В течение целых трех лет Он объяснял это Своим ученикам; и се, пред самым расставанием с ними оказалось, что они Его не поняли. Ибо вот с какою просьбой подходят к Нему двое из первых апостолов.

Тогда подошли к Нему сыновья Зеведеевы Иаков и Иоанн и сказали: Учитель! мы желаем, чтобы Ты сделал нам, о чем попросим. Он сказал им: что хотите, чтобы Я сделал вам? Они сказали Ему: дай нам сесть у Тебя, одному по правую сторону, а другому по левую, в славе Твоей. Вот каких мыслей и желаний исполнены сии ученики в самое навечерие великой трагедии их Учителя! Вот какой окамененной и огрубевшей является природа человеческая, кою Господь Исцелитель стремился облагородить и обожить! После того как Он столь сильно подчеркивал: будут последние первыми, и первые последними; после столько раз повторенного Им учения о том, что надо избегать мирской славы и первенства; после столько раз явленного Им образа смирения пред волею Божией; и, наконец, после страшного предсказания о Его крайнем уничижении и незаслуженных страданиях – эти двое учеников, и при том двое из первых, дерзают просить Господа о своей личной награде и своей личной славе! Се, мысли их останавливаются не на предреченных муках Господа, но лишь на предреченной славе Его. Они требуют для себя львиной доли славы сей: одному из них сесть по правую, а другому по левую сторону воцарившегося Господа! Что это за друзья, коих не мучат прежде всего предстоящие муки их Друга? «Вы друзья Мои» (Ин. 15:14), – изрек им Господь. А ныне они не внимают словам о Его страданиях и требуют свою часть, и притом весьма большую часть, той славы, которую Он еще только должен стяжать чрез унижения, пот, кровь, муки и боль. Они предлагают себя в качестве сопричастников не страданий Его, но лишь славы Его. Однако к чему обвинять этих двух братьев? Вот, все сие произошло, дабы открылась глубокая развращенность природы человеческой. Прошение Иакова и Иоанна о славе без мук есть прошение всех потомков Адама – всегда одно и то же прошение о славе без мук. Когда бы Господь ни говорил о Своей грядущей славе, Он неизменно подчеркивал и то, что ей предшествуют страдания. Но апостолы Его, как и все прочие люди, желали как-нибудь перепрыгнуть через страдания и впрыгнуть в славу. Людям, не посвященным в тайну страданий Христовых, и доныне как-то не понятна связь между страданиями и жизнью, между муками и славою. Они всегда хотят как-нибудь отделить жизнь и славу от страданий и мук и первые благословить и принять, а вторые – проклясть и отвергнуть. То же самое пытались сделать в данном случае Иаков и Иоанн. И этой своею попыткой они проявили не только свою личную немощь, но немощь человеческого рода вообще. А Господь как раз и желал, чтобы ни одна немощь учеников Его не осталась сокрытой – ради пользы всего рода человеческого, к которому Он и пришел как Врач и Источник здравия. Чрез апостолов открыта немощь; на апостолах показан метод Христова врачевания; на апостолах, наконец, явлено Христово здравие и сила. В случае сем Господь снова вынес пред очи учеников Своих картину страданий Своих и картину славы Своей. Для сыновей Зеведеевых это было искушение, коему они подпали. А именно, они избрали славу и отвергли страдания. Господь хотел выдавить и последнюю каплю гноя из душ учеников Своих прежде Своего вознесения на Крест. Его речи о мучениях и прославлении действовали на души сих двоих как сильное давление, и от этого давления вышел последний гной гордости из душ их. Сию духовную операцию Господь провел над самыми любимыми Своими друзьями для их здравия и для здравия нашего. Да не помыслит никто из нас, что он уже исцелен от греховной расслабленности своей, если некоторое время уклонялся от зла, постился и творил милостыню, призывая в помощь Господа Иисуса Христа. Се, эти два апостола неразлучно ходили с воплотившимся Господом, созерцали Его лице, слушали учение из Его уст, видели Его чудеса, вместе с Ним ели и пили – и все-таки в конце концов обнаружили свои еще не исцеленные язвы тщеславия, и самолюбия, и земного плотского мудрования, и духовного неразумения. Они все еще рассуждали не по-христиански, а по-иудейски, то есть все еще верили в земное царство Мессии, в Его земную победу над врагами и в Его мирские славу и могущество, подобные славе и могуществу Давида и Соломона. О христианин, подумай и обеспокойся: как ты излечишься от сих язв и как достигнешь совершенного смирения и покорности воле Божией, если эти два дивных брата не могли достичь сего даже после трех лет непрерывного личного общения с Господом живым? Они достигли этого позднее, когда огненный Дух Божий сошел в сердца их и воспламенил их любовью ко Христу. Тогда они не стремились к славе вне страданий, но, стыдясь своего прошлого тщеславия, всем существом участвовали в муках Господа своего, добровольно пригвождая сердца свои ко Кресту Друга своего.

Однако послушаем, что Господь отвечает ученикам сим на их просьбу. Но Иисус сказал им: не знаете, чего просите; можете ли пить чашу, которую Я пью, и креститься крещением, которым Я крещусь? Они отвечали: можем. Иисус же сказал им: чашу, которую Я пью, будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься; а дать сесть у Меня по правую сторону и по левую – не от Меня зависит, но кому уготовано. Как преблаг и кроток Господь! Всякий обычный смертный учитель исполнился бы гнева на таких своих учеников и воскликнул бы: «Идите от меня, ибо вы не способны к духовному учению! Три года я рассказываю вам и объясняю, а вы все еще говорите, как неразумные!» Между тем, Господь отвечает им ясно, но все же кротко и благо: не знаете, чего просите. То есть: «Вы рассуждаете не духовно, но плотски; и ищете не славы Божией, но славы своей. Вам еще не понятно, Кто есмь Я и каково есть Царствие Мое. Вы все еще считаете Меня Мессией только народа израильского, и Царствие Мое считаете воцарением над этим народом. Потому вы и дерзаете искать первенства в таком царстве. Но, се Я есмь Мессия всех народов, и Спаситель живых и мертвых, и Царь Царствия невидимого, в коем весь род человеческий представляет собою лишь одну из частей оного. Бесчисленные воинства ангельские радуются возможности всего лишь называться слугами в этом Царствии. Серафимам и херувимам у подножия престола Божия и на ум не восходит просить о первенстве в этом Царствии. Последние в Царствии Моем – более велики и величественны, нежели величайшие и славнейшие из царей мира сего. Итак, не знаете, чего просите. Если бы вы знали Царствие Мое, вы думали бы не о своем чине в нем, а только о пути, ведущем в него: о страданиях и муках, о коих Я вам и говорю всегда, когда бы ни говорил о Царствии. Потому Я спрошу вас о том, что важнее и полезнее ваших тщеславных попечений и желаний: можете ли пить чашу, которую Я пью, и креститься крещением, которым Я крещусь?» Господь здесь имеет в виду чашу смерти и крещение кровью то есть мученичеством. Сие есть третье крещение: первое – Иоанново крещение водою, второе – Христово, водою и Духом; и лишь некоторым дается крещение кровью, то есть мученический венец. Несомненно, крещение кровью соединено с величайшею жертвой, но и с величайшею славой. Этим крещением должны были креститься и апостолы Христовы. Потому Господь и направляет главное внимание учеников на предлежащее им мученичество. Ибо нет ничего страшнее и душепагубнее, нежели изнемочь в муках и отречься от Христа. Как только Иуда учуял унижения и страдания своего Учителя, он от Учителя отрекся, и тем погубил себя навеки. Ибо и он тщетно ожидал воцарения Христова в Иерусалиме, а вместе с этим и своей славы и прибытка; и, почувствовав, что вместо короны Христос скорее наденет терновый венец, он ускользнул и присоединился к тем, кто выглядел в мире сем богаче и славнее Спасителя.

На вопрос Христов Иаков и Иоанн без колебаний отвечают: можем. Ответ этот доказывает, что велика все-таки была их любовь ко Господу. Несомненно, сей страшный вопрос о чаше и крещении подействовал на этих братьев, как горькое лекарство на болящего: быстро отрезвил их и быстро заставил устыдиться своих мыслей о славе в то время, когда подобало думать о страданиях. Несравненно умение Господа окормлять души человеческие: Он, так сказать, мгновенно развернул души Иакова и Иоанна, направив их от желания славы на подготовку к мучениям и смерти. Сколь дивный и возвышенный урок и для всех нас, христиан! Всегда, когда мы в воображении возносимся в бессмертное Царствие Христово и мысленно бродим по нему, отыскивая в нем свое место и свой ранг, Господь задает нам тот же самый вопрос, с коим Он обратился к сыновьям Зеведеевым, а именно: можете ли пить чашу, которую Я пью, и креститься крещением, которым Я крещусь? Он всегда нас отрезвляет и наставляет беспокоиться не о Граде Небесном, которого мы еще не достигли, но о не пройденном пути, отделяющем нас от Града сего. Сперва надо достойно перенести все муки, и только потом можно войти во славу. Тщетны все наши мечты о славе, если муки застанут нас неготовыми и мы отречемся от Господа. Тогда вместо славы нас ожидает срам, а вместо жизни – вечная пагуба. Блаженны те из нас, кои на вопрос Христов, могут ли они испить чашу страданий за Него, на всякое время готовы дать ответ: «Господи, можем!» А о том, кто сядет у Него по правую сторону, а кто по левую, нам знать не важно. Смиренный Господь глаголет: не от Меня зависит. Лишь после воскресения и вознесения Он как Бог будет Судиею живым и мертвым. Ныне же, еще находясь в смертном и не прославленном теле, в скромном положении слуги всего мира, ныне, стоя пред главным испытанием Своего смирения и Своей совершенной покорности воле Отчей, пред ужасами унижений и страданий, – Он не будет определять и распределять места и честь в Своем будущем Царствии. Как Человек Он не хочет похищать у Себя то, что принадлежит Ему как Богу. Только испив Свою горькую чашу и крестившись кровавым крещением, пред последним Своим издыханием на Кресте, Он решился обещать Рай покаявшемуся разбойнику. Да научит таким Своим поведением людей смирению, и всегда только смирению, без коего все здание спасения лишается основания. Изреченное Господом не от Меня зависит никак нельзя истолковать в том смысле, будто Сын Божий ниже Отца по Божеству в Царствии Небесном, как некоторые еретики истолковывали. Ибо Сказавший: «Я и Отец – одно»(Ин. 10:30), – не мог Сам Себе противоречить. Слова не от Меня зависит могут быть истолкованы правильно лишь в том случае, если истолковывать их в соотнесении со временем, а не с вечностью. Во времени и в своем уничиженном чине телесного человека, и при том еще накануне величайшего Своего унижения, Господь наш Иисус Христос, по Своей доброй воле и ради нашего вразумления и нашего спасения, не хотел пользоваться всеми теми правами и всею той силой, кои после явил как воскресший и прославленный Господь Победитель. Но ко всем этим объяснениям следует добавить еще нечто, показывающее премудрую и всепроницающую предусмотрительность Господа в домостроительстве человеческого спасения. Он хочет показать, что у Бога нет пристрастия: «ибо нет лицеприятия у Бога» (Рим. 2:11). Он хочет сказать: апостолы, помышляя о своем спасении и прославлении, не должны быть столь самоуверенны только из-за того, что назвались Его апостолами. Ибо даже кто-то из апостолов может погибнуть. Царствие уготовано всем тем, кто в жизни сей покажет себя достойным Царствия, вне зависимости от их звания, внешней приближенности ко Христу или какого-либо родства с Ним по плоти, какое было и у этих двух братьев, Иакова и Иоанна. Смирение до самоуничижения и страдание до смерти – вот два урока, которые Господь желает укоренить в сердцах Своих учеников, выполов из них плевелы гордости, самомнения, самопревозношения и тщеславия.

И, услышав, десять начали негодовать на Иакова и Иоанна. Негодование десяти на сих двоих происходило не от того, что десять более духовно и возвышенно, нежели Иаков и Иоанн, понимали Царствие Христово, но от простой человеческой зависти. Ибо разве можно даже подумать, будто у Иуды-предателя было более возвышенное представление о Христе и Христовом Царствии, чем у Иакова и Иоанна? «Почему это Иаков и Иоанн возносят себя над нами, прочими?» – вот затаенный вопрос, вот и главная причина негодования и протеста десятерых против двоих. Своим завистливым негодованием десять апостолов, и сами того не желая, показали себя единомышленниками Иакова и Иоанна в понимании, то есть непонимании, духовного Царствия Христова и Христовой небесной славы. Но известно, что Господь Иисус Христос выбирал Себе в ученики не мудрейших из мудрецов мира сего, а, напротив, почти самых простых из простецов. Он поступал так намеренно, дабы и в том были явлены сила и величие небесного Исполина. Он избрал самых малых, да сделает их величайшими; избрал самых простых, да сделает их мудрейшими; избрал самых немощных, да сделает их сильнейшими; избрал самых презренных, да сделает их славнейшими. И с этою сложной задачей Господь справился точно так же блестяще, как и со всеми прочими. И в том была явлена не меньшая Его сила и не меньшее чудотворение, нежели в укрощении бури и умножении хлебов. Открывая нам немощи учеников Христовых, богодухновенные евангелисты сим достигают двойной цели. Во-первых, чрез то они открывают и наши собственные немощи; и во-вторых, показывают величие силы Христовой и мудрость Его метода лечения и спасения людей.

Теперь, когда и остальные десять учеников обнаружили свое непонимание славы Христовой и вместе с тем свою неисцеленность от обычной земной зависти, Господь пользуется возможностью еще раз научить их всех смирению. Иисус же, подозвав их, сказал им: вы знаете, что почитающиеся князьями народов господствуют над ними, и вельможи их властвуют ими. Но между вами да не будет так: а кто хочет быть большим между вами, да будет вам слугою; и кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом. Се, новый порядок вещей! Се, новый общественный устав, не известный и не слыханный в языческом дохристианском мире! Между язычниками князья господствовали с помощью силы, и вельможи властвовали благодаря своему влиянию, происхождению или богатству. Они господствовали и властвовали, а все прочие покорялись им из страха и служили с трепетом. Они считались первыми, старшими, превознесенными и лучшими только потому, что своим положением, властью и почетом возвышались над прочими людьми. Положение, сила и богатство были среди людей мерилом первенства. Мерило это Господь Иисус Христос упраздняет, утверждая служение мерилом первенства среди Своих верных. Не тот первый, кого видят на возвышении как можно больше людских очей, а тот, доброту которого чувствуют как можно больше людских сердец. Ни царский венец сам по себе не дает первенства, ни богатство и сила не обеспечивают старшинства в христианском обществе. Звание и положение остаются пустой формой, если они не исполнены полезного служения людям во имя Христово. Все внешние знаки и символы первенства представляют собою лишь пестрый узор, если первенство не заслужено служением и не оправдано служением. Тот, кто силой держится наверху, продержится недолго, а когда падет, сможет удержаться только на дне. Тот, кто богатством покупает свое старшинство, примет почести с языков людских и из рук людских – но вместе с тем и презрение из сердец людских. Тот, кто силой возвысился над людьми, будет стоять на вулкане ненависти и зависти, пока вулкан не извергнется и не погубит его. Но между вами да не будет так, – заповедует Господь. Ибо такое устроение – не от добра и не от света; а вы – сыны света. Между вами да царствует первенство любви, и да властвует старшинство любви. Тот из вас, кто более всего служит братиям своим из любви, есть первый в очах Божиих, и первенство его не прейдет ни в сем, ни в ином мире. Смерть не имеет власти ни над любовью, ни над приобретениями любви. Любовью стяжавший в этой жизни первенство сохранит его и в жизни вечной; и не отнимется оно у него, но еще более возрастет и будет засвидетельствовано свидетельством нетленным.

Хоть немного знающий о том, сколько зла принесла и доныне приносит миру борьба за первенство, поймет, как благотворно сие учение Христово. Оно производит переворот в обществе человеческом, самый великий и самый благословенный с тех пор, как общество человеческое существует. Только углубитесь в мысль, как жили бы люди, если бы сравнивали и оценивали себя и друг друга по величине служения и любви, вместо того чтобы сравнивать и оценивать по силе, богатству, роскоши и внешним знаниям. О, сколькие и сколькие из тех, кто считается последним, стали бы первыми! О, какая радость охватила бы сердца людей, и какой был бы лад, мир и гармония! Все бы состязались в служении другим, а не в господстве над другими. Всякий спешил бы дать и помочь, а не отнять и помешать. Каждое сердце было бы исполнено радости и света, а не злорадства и тьмы. Тогда диавол днем с огнем искал бы в мире безбожников – и не нашел бы ни единого. Ибо там, где царит любовь, Бог зрим и понятен для всякого. А что это учение не является утопией и неосуществимым мечтанием, показывают заключительные слова Христовы в сегодняшнем евангельском чтении: Ибо и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих. Господь наш не дал людям ни одной заповеди, коей Сам не исполнил бы в совершенстве, тем оставив для всех пример и образ. Заповедь о служении людям Господь исполнил всею Своею жизнью на земле – нет, даже и способом Своего пришествия на землю, и Своею смертью, и, наконец, Своими непрестанными человеколюбивыми деяниями ради человеческого рода чрез Духа Святаго после Своей смерти и Своего преславного воскресения. Своею смертью Он отдал жизнь Свою для искупления многих. Он не сказал «всех», но многих; это означает, что некоторые не примут Его любви и не оценят Его жертвы. Его служение из любви восходит до страданий и до смерти. Ибо кто служит из любви, а не по некоей необходимости, тот не отрекается и умереть. И поскольку Христово служение людям не ограничено ни временем, ни страданиями, ни смертью – потому оно имеет характер совершенной искупительной жертвы. Таковым Своим служением Господь искупил людей от власти диавола, от греха и смерти. Но такового служения Господь не мог бы ни начать, ни завершить без превеликого и непревзойденного смирения Своего. Будучи Первым от вечности, Он сделал Себя последним, явившись в мире как слуга и раб, дабы чрез служение людям снова прийти к Своему неоспоримому Первенству и тем показать людям путь к истинному первенству, к благородному и непреходящему старшинству. Одни сердцем приняли этот пример Сына Божия и, по примеру Его и во имя Его, полностью отдали себя на служение людям из любви; другие же презрели Его пример и Его учение. Что было с первыми и что со вторыми? О том нас учит история Христовых апостолов.

Иуда отверг и учение, и пример Христов – и завершил свою жизнь позорно и постыдно, удавившись. Прочие же одиннадцать, сердцем воспринявшие слова сегодняшнего евангельского зачала о смирении и подражавшие примеру Учителя в служении из любви, прославились и на земле и на небесах, и во времени и в вечности. Как Иуда, закончили и все те, кто отверг учение и пример Христов; а как прочие одиннадцать апостолов, закончили и все те, кто усвоил спасительное учение и подражал непревзойденному примеру. Тысячи иуд взрастила земная история человечества, но и тысячи тысяч православных и верных учеников и последователей Господа и Спаса нашего Иисуса Христа. И как Господь победил в конце Своей кратковременной земной истории, так победит Он и в конце всей долгой всемирной истории. Воинство спасенных и прославленных последователей Его будет несравненно большим, чем воинство Его противников – богоборцев и друзей диавола. О, если бы и нам оказаться в войске спасенных и прославленных! О, если бы и нас помиловал Господь Иисус Христос в последний день, когда солнце земное внезапно помрачится, чтобы никогда более не воссиять! Сладчайший и животворящий Господи, прости нам грехи наши прежде дня оного! Презри все дела наши, как нечистые и ничтожные, и спаси нас по одной Твоей безмерной милости, по коей и пришел Ты на землю, да спасешь нас, недостойных. Тебе подобает слава, Господи великий и дивный, со Отцем и Святым Духом – Троице Единосущной и Нераздельной, ныне и присно, во все времена и во веки веков. Аминь.