На Успение Пресвятой Богородицы
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
«Воспою, радуяся, Тоя успение».
Дорогие братия и сестры! Что это значит, что Святая Церковь кончину Божией Матери называет не смертью, как мы называем кончину обычного человека, а успением, или, что одно и то же, — успокоением, или мирным сном, и не только не скорбит, не плачет при гробе Ее, а, напротив, поет радостные, торжественные песни Ее исходу? То, что Преблагословенная Матерь Господа в самом деле не умерла, как думают люди, а как бы уснула ненадолго мирным сном после тяжелых жизненных скорбей и что гроб Ее, ставший для Нее дверью к Небесному Царствию, скрывает в себе много радости для христианина. Из этого гроба, как из гроба воскресшего Господа, веет и на нас небесным нетлением, или, лучше сказать, этот гроб непреложно обещает и нам бессмертие души и нетление тела, истребляя в нас страх смерти. Слава Победителю смерти Господу Иисусу! До пришествия Его смерть была очень страшна для человека потому, что она похищала свою добычу безвозвратно и средств избавиться от нее никаких не было, так как грех, которым сильна была смерть, разливался, подобно наводнению, и остановить его ничто было не в силах. Даже праведники ветхозаветные сходили после смерти в ад, кроме патриарха Еноха и святого пророка Илии, которые считались неподражаемыми по святости жизни и живыми были взяты на небо. Но с пришествием Господа нашего Иисуса Христа и после победы, одержанной Им над грехом и смертью, ужас смерти исчез. Она сделалась как бы мирным сном, после которого настанет радостное утро всеобщего воскресения. По мере того как каждый из нас побеждает еще живущий в нас грех, — а теперь даны нам все средства побеждать его, — исчезает и страх смерти, так что торжествующие победители греха с радостью встречают ложе смерти и уже не умирают, а словно бы засыпают мирным сном. «Ныне, — говорит святитель Иоанн Златоуст, — Господь сокрушил врата адовы и самое лицо смерти истребил. Но что я говорю: лицо смерти? Даже самое имя смерти изменил, ибо она теперь называется уже не смертью, но успокоением и сном». Самый очевидный пример торжества над смертью видим мы в Пречистой Матери Господа. Она склонилась во гробе только для краткого отдохновения плоти. Ибо, как свидетельствует предание, на третий день после Ее смерти уже не нашли во гробе Ее пречистого тела, оно было воскрешено и взято на небо, где вместе с душой стало наслаждаться блаженством небесным. За Божией Матерью видим святых апостолов и мучеников, которые встречают смерть с радостью, как величайшего друга, который взамен скоропреходящих благ настоящего мира или взамен его бед и скорбей дарит им вечные радости Царствия Небесного. За ними видим всех святых, которые воспринимали смерть также с радостью, связывая с ней конец земных трудов и начало небесной славы. Святая Церковь старается и в нас вселить такое же бесстрашие к смерти, увещевая прогонять страх смерти постепенным искоренением грехов, и своих мертвецов она не называет теперь иначе, как усопшими, то есть как бы уснувшими, потому что бессмертная жизнь в будущем веке теперь для нас настолько несомненна и право наше на нее настолько непреложно, что мы не можем и не должны иначе смотреть на смерть, как на сон. Слава бесконечно благому Богу! Прежде над мертвецами долго и безутешно рыдали и даже повелевалось прямо над мертвыми источать слезы. «Сын мой! — говорит премудрый сын Сирахов, — над умершим пролей слезы и, как бы подвергшийся жестокому несчастию, начни плач… горький да будет плач и рыдание теплое, и продолжи сетование о нем, по достоинству его…» А ныне вместо надгробного рыдания мы поем песнь «Аллилуйя», или «Хвалите Бога», восхваляя божественную премудрость, которая сделала смерть переходом к бессмертию.
Дорогие братия и сестры! Граждане неба и звания небесного причастники, мы видим на иконе всечестного и славного Успения Богоматери, как Она мирно почивает: какое спокойствие, отражение небесной радости на Ее лике! Это точно сон, краткий переход от земли на небо. Попытаемся же и сами добрыми делами и презрением к пороку сделать смерть свою мирным сном. Пока будет царствовать в нас грех, до того времени будет страшна нам смерть, потому что, действительно, смерть грешников люта. Грех есть причина смерти, «ибо возмездие за грех — смерть», — говорит святой апостол. Будем посильно побеждать в себе грех как причину смерти. Побеждать его вначале очень трудно, а потом будет легко и сладостно, так как по мере увеличения страданий, причиняемых борьбой со грехом, умножается Христом и утешение наше, и Господь, сказавший, что иго Его благо и бремя легко, верно сделает легкими и животворными и труды подвижников. При этом, что достается трудом, то дороже ценится и тем больше бывает услаждения. Мы для трудов и созданы, а не для неги и бездействия. Да, небесная слава, конца не имеющая, без сомнения, и стоит посильных трудов целой жизни. Это несравненное блаженство, это Царство славы даром не дается. «Царство Небесное, — сказал Господь, — силою берется, и употребляющие усилие восхищают его». Не от того ли мы так ленимся побеждать в себе страсти и дурные наклонности, что в нас слаба вера в жизнь будущего века? Но она так же несомненна, как и наша настоящая жизнь. Разве Господь, Который дал нам начало жизни здесь — на земле, не даст нам полной, совершенной жизни на небе? Да, это неизбежно должно быть и этому труднее не быть, чем быть. В этом уверяет нас слово Божие: «Наступает время, в которое все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия; и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло — в воскресение осуждения».
Дорогие братия и сестры! Вечная жизнь за гробом не подлежит никакому сомнению. Но также не подлежит ни малейшему сомнению, что она может быть двоякой: для праведников — блаженная, а для ожесточенных грешников — мучительная. Смерть есть предел, граница между настоящей и будущей жизнью, и мы не знаем, далеко или близко она от нас. Будем твердо веровать в Господа и исполнять Его святые заповеди, а также усердно молиться Божией Матери, чтобы быть всегда готовыми перейти эту грозную границу между двумя жизнями. Аминь.
