Евангельский образ Иоанна Предтечи

Встреча Христа и Предтечи на берегах Иордана не была их первой встречей. Тот же евангелист Лука рассказывает в начале своего Евангелия (Лк.1:39–56) об их встрече до рождения, когда имевшая во чреве Мария пришла к беременной Елисавете, и младенец Елисаветы радостно взыграл в ее утробе (Лк.1:41–44). Елисавета была родственница Марии (Лк.1:36). Была ли эта встреча единственная, или родственные отношения между Иисусом и Иоанном поддерживались в их детские годы, Евангелие не говорит ничего. Указание (Лк.1:80; Ин.1:31, 33) склоняет чашу весов в пользу первой возможности: Иоанн «был в пустынях до дня явления своего Израилю». В пустыне и был к нему глагол Божий, призвавший его на служение (Лк.3:2). Образ Иоанна, сохраненный в Евангелии, есть образ пустынного подвижника. Проповедь его звучала в пустыне (Мф.3:1; Мк.1:4), и его аскетическая внешность: одежда из верблюжьего волоса, на чреслах кожаный пояс, пища акриды и дикий мед (Мф.3:4; Мк.1:6), носила суровую печать пустыни. Но аскетизм Иоанна был строго иудейский. Он отвечал тому, что Ангел Господень предсказал о нем его отцу, священнику Захарии (Лк.1:15). Мы узнаем в этих чертах исполнителя строгого назорейского обета. Для сближения его с ессеями нет никаких оснований. Ессеи, тоже подвизавшиеся в пустыне Иудейской, близ Мертвого моря, представляли собою сложный религиозный продукт, в котором, наряду с традицией законопослушного иудейства, сказались и внеиудейские религиозные влияния.