Двадцать восьмой день. Поучение 1-ое. Святая великомученица Параскева
(Утешения для гонимых за правду).
I. Святая Параскева (III в.), память коей совершается ныне, была дочь благочестивых родителей, живших в городе Иконии (в Малой Азии). Они умерли, когда Параскева была еще в очень юных годах. Оставшееся после родителей богатое наследство Параскева употребила на дела благотворительности, помогала неимущим и принимала странников. Она старалась также распространять слово Божие среди язычников. В то время император Диоклитиан жестоко преследовал христианство. Сановник императорский, прибыв в Иконию и узнав о том, что Параскева исповедует христианство, заключил ее в темницу, а затем потребовал на суд. Когда святая мужественно отвергла предложение принести жертву идолам и обличила судий, правитель пришел в гнев и приказал предать ее истязаниям. Израненную, еле дышавшую Параскеву бросили в темницу. Но велико было удивление мучителей, когда на другой день, войдя в темницу, они нашли Параскеву спокойно молившеюся, и тело ее не носило следов страданий. Бог исцелил ее по ее молитве. Но правитель подумал иначе. «Видишь», сказал он, «боги наши помиловали тебя и возвратили к жизни; воздай же им благодарность». Святую повели в храм; но едва она вошла, как идолы с шумом упали с своих мест. Озлобленные язычники стали тогда просить правителя наказать Параскеву еще строже, чем накануне, за оскорбление идолов: сжечь ее на медленном огне. «Господи Боже», молилась святая во время мучений, «Ты трем отрокам охладил горячую печь, Ты избавил от огня мученицу Феклу; спаси и меня от рук мучителей моих». Молитва Параскевы была услышана: огонь не сделал ей никакого вреда. Множество язычников, видя это чудо, уверовали в Бога и восклицали: «велик Бог христианский». Волнение в народе испугало правителя и он велел прекратить мучения Параскевы, умертвив ее мечем. Так пострадала за веру Христову св. исповедница.
II. Невозможно, братие, исчислить всех гонимых за правду, невозможно заметить все виды злости человеческой, искони изливаемой на праведных. Довольно вспомнить тяжкие времена гонений, некогда воздвигнутых на юную церковь Христову, чтобы видеть тысячи примеров страждущей невинности и тысячи видов неистовствующего неверия. Чей образ мыслей был чище, чья жизнь была неукоризненнее христиан, в то время гонимых? Кто лучше их знал Бога и покланялся Ему? Кто усерднее их служил царю и властям от него поставленным? Кто безкорыстнее их помогал ближнему и искреннее желал всеобщего братства? Кто был сострадательнее, кто миролюбивее, кто снисходительнее, кто услужливее, кто благонравнее? И при таковой совершенной невинности, их, как величайших преступников, подвергали бичеванию, строгали железом, травили зверями, жгли, морили голодом, распинали. За что? За какое преступление? Никто из гонителей не сказал бы сего. Да судии и не спрашивали, в чем кого обвиняют, справедливо ли обвинение; если обвиняемый произносил: «я христианин», – этого довольно было для определения казни; это на языке их значило то же, что сказать: я злодей! Столько-то ненавистно им было имя христианина! Так-то кипела в них смертельная вражда на Иисуса Христа! И что говорить о давно минувших временах гонения? Доколе не воцарится на земле единая правда; доколе не разорятся открытыя капища и сокровенные гнездилища беззакония, дотоле всегда и везде найдутся гонители и гонимые за правду. Св. апостол Павел разумеет всех христиан без исключения, а потому и каждого из нас, когда предрекает, что «вси хотящии благочестно жити гоними будут».
Если участь христианина в этой жизни – терпеть гонение и терпеть его непременно; ибо гонение составляет его крест, который он нести непременно должен (Мф.16:24); то не жаловаться ли нам на свою участь? Не роптать ли на Бога, что Он заставляет нас пить горькую чашу? Нет. Тот не имеет понятия о бесконечной любви к нам небесного Отца, кто дерзает Его упрекать в жестокости; тот никогда не страдал за истину, кто не постигает неизреченной сладости в сем самом страдании.
а) От кого христианин терпит гонение? От людей нечестивых. Вот первое утешение в гонении за правду! Тяжко страдать от руки друга, которого мы любили, о добродетели коего имели высокое понятие; нам кажется тогда, что он заметил в нас что-нибудь худое, оскорбился каким-нибудь нашим поступком, возымел невыгодное мнение о нашем характере. Такие мысли помрачают самые добрыя свойства души и не позволяют ей успокоиться в сознании своей невинности. Но когда гонит враг, враг истинного и добраго, тогда должны происходить в нас совершенно противные чувствования. Гонение есть нравственная борьба; а борьба – предполагает две противоположные силы. Итак, если восстают на меня лжеучители, проповедующие ложь и разврат: то это свидетельствует о моей нелицемерной любви к истине и непоколебимой ревности в утверждении правоверия; если вооружаются на меня мздоимцы, продающие за деньги честь, правду и совесть: то это свидетельствует о моем безкорыстии и нелюбостяжательности; если ненавидят меня люди развратные, ведущие низкую, скотоподобную жизнь, то сие свидетельствует о моем целомудрии, воздержании и непорочности; короче, каждый особливый порок, вооружающийся в гонителях, служит непреложным свидетельством особливой добродетели, преследуемой в гонимом. Итак, гонение за правду, воздвигаемое всегда злыми людьми, сопровождается тем первым и сладким утешением, что доставляет гонимому случай во всей очевидности познать и со всею силою почувствовать свою невинность.
б) За кого христианин терпит гонение? За Иисуса Христа. Вот второе утешение в гонении за правду! Кто имеет мягкое сердце и нежную душу, тому не покажется это непонятным. Он знает, что не столь приятно бывает веселиться с любезным нам человеком, сколь приятно разделять его горесть, не так сладостно благодетельствовать ему, сколь сладостно страдать за него. Есть примеры в истории человечества, что многие из любви с охотою переносили за другого великие несчастия и жертвовали самою жизнию любимому человеку. Мы читаем эти примеры, и соглашая их с собственным сердцем, верим: ужели же покажется неимоверным то, чтобы христианин находил великое удовольствие в страдании за Иисуса Христа, чтобы не только не избегал, но даже желал частых случаев терпеть за Него, как случаев приятных и вожделенных? Кого любим больше, за того и страждем охотнее; а какая любовь может сравниться с любовию христианина к Иисусу Христу? Тот, который свидетельствовал о христианах, что ничто не может отлучить их от любви Божией, ни «скорбь», ни «теснота», ни «гонение», ни «глад», ни «нагота», ни «беда», ни «меч», без сомнения, не находил для них безутешными страдания за Иисуса Христа. Ибо он тотчас после сего свидетельства, выставляет себя и прочих христиан в пример противнаго. Наши страдания, говорит, за Иисуса Христа суть самые продолжительные и самые тягостныя: «Тебе ради умерщвляеми есми весь день; вменихомся яко же овцы заколения». Но что же? Унываем ли мы от того? Теряем ли бодрость? Впадаем ли в отчаяние? Нет; «но во всех сих препобеждаем за возлюбльшего ны».
И пусть не все из христиан способны преодолевать гонение за Иисуса Христа по чистой к Нему любви, но по крайней мере всякий из них может и должен переносить оное из чистой к Нему благодарности. Если любовь услаждает горесть в страдании за друга, то благодарность должна облегчать бремя в страдании за благодетеля. Чего же не сделал для нас Иисус Христос? Чего не претерпел Он для нашего искупления? Христианин! Когда тебя ненавидит и преследует мир, когда, со всех сторон теснимый и поражаемый, ты нигде для себя не находишь ни прибежища, ни утешения, поспеши мысленно на Голгофу, стань у подножия креста Иисусова, смотри на главу Распятаго, изъязвленную тернием, на руки и ноги Его, пронзенные гвоздями, на ребро Его, копием прободенное, вспомни, что Он все сие терпит для твоего, единственно для твоего спасения: и если сие воззрение, сие воспоминание не утешит тотчас твою душевную болезнь, не залечит твои раны и не заставит позабыть о твоих несчастиях, то ты подлинно несчастен; ибо у тебя самое нечувствительное и самое неблагодарное сердце.
Не так чувствовали св. апостолы, мученики, исповедники и прочие христиане первых веков, когда терпели жестокие гонения. Они радовались в своих страданиях, благодарили за них Бога и молили даже, чтобы Он удостоил их больших мучений. Среди мирских забав, богатств и почестей, которые составляют земное счастие, они скучали и томились душею; а среди гонений – в темницах, под ударами палачей, на кострах, на крестах чувствовали себя блаженными. Оставьте свои чертоги вы, жестокосердые гонители правды! и ради собственного свидетельства сколь слабы и безвредны удары, причиняемые жертвам вашего жестокосердия, идите смотреть на величественнейшее и трогательнейшее в мире зрелище, смотреть на праведника, умирающего в темнице. Вот он обремененный цепями, с спокойным взором и тихою улыбкою! Не опасайтесь от него слышать на себя жалобы, упреки, проклятия, хотя впрочем вами заслуженныя; он весьма далек от сего низкого мщения, свойственного малодушию. Отторгаясь от суетных помышлений и суетных желаний, какие доселе привязывали его к земле, он возносится духом горе и, как орел, парит над предметами дольняго мира; отсюда представляется ему вся тщетность человеческого мщения, вся суетность благ земных, все ничтожество существующего во времени; он познает величие своей природы, ощущает мощность своего духа, видит свое высокое назначение к бессмертию, забывает злобу гонителей, извиняя ее их невежеством, и в сладком упоении восторга говорит: «прощаю вас, виновники моего несчастия, от всего сердца прощаю вас; вы хотели причинить мне крайнее зло, а сделали величайшее добро. О, если бы вы знали, как сладко страдать невинному, и как сладко прощать виновных!»
III. Так, возлюбленные во Христе братие, блажен, стократно блажен гонимый за правду. Страдальческая жизнь и конец его служат предначинаниями вечного веселия и покоя; он шествует по земле, как герой, и, как победитель, вступает во врата неба; множество гонителей своим тщетным преследованием довершают его торжество. Аминь.
4 ноября 1896 г
