Дух, или избранные мысли из душеспасительных поучений. Навык к добродетели
Праведный, правду да mвopumь еще: и святый, да святится еще. Апок.22:11.
Добродетель не состоит в часовом добра творении, которое более похоже на ненарочное и случайное, но в непрерывном в добре упражнении, или по крайней мере, во всегдашнем душевном к добру расположении. Слабости случайные, и без намерения, хотя ослабляют добродетели основание, но не разрушают оного. Единые злодяния и зла пред добром неревъе совсем опровергают сию божественную храмину.
Но и тот трудности страшиться, и слабеть не должен, который уже к худому как бы привык, и чрез то вход в себя добродетели сделал затруднительными. Подлинно опутав себя сетьми привычки худой, не без трудности можно от оной освободиться. Трудно, но нельзя сказать, что невозможно. Богу да будет благодарение, что не сотворил Он нас, яко сосуд глиняный, который разбившися составиться не может. Все наши дела зависят от произволения. Куда наклонишь волю свою, туда и дело последует. Добрый может сделаться худым, но и худой, переменив развратное произволение, может стать добрым. Надобно для сего иметь бодрый дух. Однажды свободно решившись, сам в себе скажи, совесть меня в худом беспокоит, закон обличает, суд Божий страшит, подобных мне людей худой пример меня смущает, добрые люди о мне сожалеют. Призвав Бога на помощь, начну помалу от худова отвыкать: брошу леность, примуся за труд, оставлю невоздержание, отгоню от себя соблазнительный предмет блудодяния, запечатаю уста свои противу лжи, сыщу имению моему доброе и похвальное употребление, пойду в путь добродетельных людей, оставлю развратный.
Когда только таковое святое сделаем мы о себе самих решение, тотчас поспешною ногою притечет благодать, и в сем славном предприятии подаст нам всесиленую свою помощь. Только крайне должно себя укрепить, чтоб став на сем пути, не останавливаться. Ибо чем далее в сие поступим, тем пойдет все удобнее и легче. Первый приступ надлежит одолеть: впрочем, внутреннее почувствовав удовольствие, возгорится в тебе пламень духовной ревности.
Помалу начинай подвиг твой, и тихими стопами возносися на гору Господню. Прежде начни истреблять одну свою страсть, которая тебе покажется других несносное и пагубнее. По преодолении ее, примися за другую. Начало страшит затруднением. Впрочем, все пойдет удобнее и облегчительнее.
А чтоб добродетель сделать для себя не токмо удобною, но и, так сказать, домашнею, и обыкновенным своим упражнением, надобно в делании ее никогда не ослабевать, ибо частым одного действия повторением снискивается навык, или привычка. Не довольно бо по рассуждению просвещенных людей, чтоб сделать только когда-нибудь добро, надобно снискать в сердце своем всегдашнее к нему расположение и склонность. Не довольно, на примере, подать когда-нибудь милостыню, или прочесть когда-нибудь молитву, надобно, чтоб всегда сердце к тому было расположено, и охота к тому всегда бы была напряжена без ослабления. Ибо без сего добродетель будет иметь основание свое нетвердое, будет подлежать опасности ежечасной перемены, и потому будет она более нечто случайное, и плод неосновательного стремления. Не тот почитается умеющим читать и писать, которые c трудностью и с медлением некоторые буквы начертывает, и некоторые строки прочитывает, но который снискал навык то и другое производит без всякого затруднения. А до сего обыкновенно доходим мы частым одного дела повторением. О, когда бы и делать добро навык приобрели мы! Тогда-то добродетель будет в сердце нашем действовать с крайнею удобностью, ибо будет она обыкновенным делом нашим, будет утехою нашею, и тогда-то с Златоустом мы сказать согласимся, что нет труднее порока, и нет удобнее добродетели.
