Дух, или избранные мысли из душеспасительных поучений. Леность
Дa не лениви будете, но подражатели наследствующих обетования верою и долготерпением. Евр.6:12.
Неприятель времени есть леность: она берет в полон сие наше драгоценное сокровище. Почему как в плен взятый воин уже не воюет для нас; ибо руки и ноги его узами связаны, так и время, леностью, плененное, есть для нас потеряно, ибо оно никакому уже нашему действию не споспешествует. А оставшись мы без времени, которое состоит в непрестанно текущем действии произвождении, оставшись мы без времени, как можем уже прямо почесться живущими? Тень не есть тело, а только вид тела, так и человек, леностью расслабленный, не есть прямо живущее существо, но только тень живущего существа.
Ослабь руки и колена, и предай себя всегдашнему лежанию и нег, помышляй токмо об одной пище и питии, служи чреву и услаждай чувства, повергни разум в недействие и усыпи все душевные силы, посмотрим, что из того выйдет лучшее. Дух отяготится унынием и печальною скукою, тело расслабят и измучат болезни, душу обременят пороки, совесть растерзают собственные попрекания, обличения и беспокойства, сам для себя будет излишним, другим во вред, и бесполезная для земли тягость.
Для чего младенец со слезами принимается за книгу? Для чего некоторые поспешат в церковь не чувствуют охотного расположения? Для того, что не воображают или настоящей пользы, или проистекающих из небрежения того худых следствий. Так и все, которые в делании добродетели леностны, суть младенцы. Они не разумеют, что есть внутреннее духа спокойствие, что есть душевная радость и мир, сколь сладок есть добродетели плод.
А хотя некоторые и понимают происходящую из того пользу и вред, но попустили страстям овладеть собою. По худому воспитанию или худым содружествам привадили себя к праздности и к покою чувственному, а не ко тому, что составляет удовольствие совести и веселие разума. Известно бо, что, исполняя должность порядочно, надобно потрудиться, иногда от очей отогнать сон и дремание, попотеть, потерпеть голод и холод, уменьшать число несколько раз считаемого имения, а иногда мужественно победить встречающиеся препятствия, которые, яко некоторые сети, обыкновенно расставляет порок на пути добродетели. Все сие известно, что неприятно чувствам нашим, плоти не без тягости: она лучше любит на мягкой постели опочивать, в праздном гулянии терять время, пустыми увеселениями рассевать мысли, вымышляемым лакомством нежить вкус чувств своих, любоваться, смотря не на уменьшаемое, но на умножаемое имение. Если кто к сим лестным, хотя неполезным, легкостям себя привадил, тому всякая и легкая должность покажется трудною. И когда таковой было бы на оную назначаемо, тотчас пойдут отговорки, отсрочивания, медления, извинения виды. Послать ли его куда, говорить с ленивцем, у Соломона поминаемым: Лев на стезях, то есть воображает страх, идеже несть страха. Сделать ли что заставить; отговаривается, что нездоров, не смогу; сил и понятия не достает; недосуг; есть и без меня много; время не ушло. Все сие суть виды одни, а настоящая причина есть леность. Лености же причиною есть, что угождением чувствам расслабил свои члены, а расслабления причиною есть, что истинное о добре и настоящей пользе понятие в нем есть помрачено. Для таковых всякая должность есть бремя, и они тем меньше извинительны, что грешат не по неведению, но самовольно себя порабощают, и пренебрегают выгоды душевные.
