Дух, или избранные мысли из душеспасительных поучений. Хитрости миpa сего
Bce еже в мире, похоть плотская, похоть очес и гордость житейская. 1Ин.2:16.
Мир с нами точно так поступает, как искуситель поступил в раю с Евою. Страсть и порок сами собою суть гнусны и безобразны; никогда они нас прельстить не могут. Одно об них воображение нас возмущает и отвращает от них, особливо, когда посмотрим на лице добродетели: оно прекрасно, прелюбезно, привлекательно. Никто не грешит под видом греха; никто не отвращается добродетели под видом добродетели.
Так как же согрешаем мы? Да еще так согрешаем, что нам нет лестнее порока; и так удаляемся от добродетели, как будто бы ничего не было ее отвратительнее. Знает сие мир и пагубный искуситель, и для того употребляет обман, хитрость и искушение. Гнусное лице порока умащает разными, хотя наружными только, но лестными красками, представляет его под видом не зла, а как будто добра; предлагает великая обещания, приятности, удовольствия, вы годы: да и тотчас сии oбещaния исполняет, как только кто его обещания послушает. А чтобы сия его хитрость была удачнее, то соперницу свою, то есть добродетель представляет в виде угрюмом, жестоком, трудном; а обещания ея перетолковывает, что они или не сбудутся никогда, или, ежели когда и сбудутся, то весьма не скоро, да и тогда, как уже и плоть изнурится подвигом, и дух утомится терпением. Лучше-де пользоваться выгодами настоящими, и тотчас получаемыми, нежели теми, кои еще остаются во надежде; и чтоб их получить, надобно иметь великое терпение, или еще и сомнение. Вот прелести, вот подлоги и искушения! Так-то мы ко греху привлекаемся! Так-то мы уклоняемся от добродетели!
Несмотря на то, что и вредный порок нам даром не достается, ленивец расслабляет тело и оное болезнями отягощает; сластолюбец ранами себя обезображивает и сокращает дни свои; корыстолюбец лишается покоя, и иссушает в себе жизненные соки; гневливый воспаляет кров, и неуморенным ее волнованием повреждает свое здравие.
Малых детей обыкновенно обманывают игрушками; а слабые обманываются и в грех впадают наружными и временными прелестями.
Сие рассуждение не требует объяснения. Всяк из нас по несчастному над самим собою опыту то ведает. По сим прелестным и обманчивым видам люди за корыстью гонятся, а правду нарушают. По сим видам честей добиваются, а о заслугах нерадят. По сим видам роскошь и нега нравятся, а подвиг и труд кажутся тяжкими и отвратительными. По сим видам суемудрие все перетолковывает, и по своему судит; а советов и наставлений не приемлет. По сим видам каждый о своем только думает, а об общем благе нерадит. По сим видам непорочная девица и честная жена подвергаются искусителеву искущению, а целомудрие и верность забывают. По сим видам пленяют театры, а церковные зрелища скучными и тягостными представляются. По сим видам невоздержание объядение и пиянство предпочитаются воздержанию, посту и молитве. Но как все сие состоит только в одних видах, а не в существе вещи; то где же благоразумие где рассуждение чтоб всему тому слепо последовать?
Всякой порок или предыдущими встречается трудностями, или несчастливыми препровождается следствиями, а добродетель, хотя бы и требовала труда, но ее и подвиг похвален и труд полезен. Ты подвизаешися; но Бог тебе спомоществует. Ты трудишися; но невидимая рука готовит тебе почести. Отягощается, тело, но облегчается дух. Скучает плоть, но веселится совесть: a сие совести веселие, сие духа облегчение и тело укрепляет и плоть хранить в своем благосостоянии. Грешник идет, но его пути зрят во дно адово; однако несчастливый идет. Праведник же ходит, яко лев уповая, то есть благодушно, надежно, безбоязненно.
