Добро ли нам зде быти? В праздник Преображения. 1899 г.

На горе Преображения три апостола, избранные из братии своей, видели блистающую славу Иисуса, моего Господа и Спасителя. И вот один из них, Петр, восхищенный видением, воззвал к Тебе, Господи: добро нам зде быти! Где нашёл ты добро, святой апостол? Где восхотел ты обитать, ученик Христов? В теле ты был, или вне тела? На земле ты восхотел жить, или духом уже обитал на небе?

Но если бы он говорил о небесном, а не о земном, то не продолжил бы речи своей, не сказал бы: «сотворим себе три сени: Тебе едину, Моисею едину и едину Илии»...

Итак, добро ли нам здесь жити, здесь, на земле, братие мои? Повторим ли и мы слово и пожелание апостола?

Да, возлюбленные, добро нам и зде быти, добро обитать на земле! Добро - наше милое, невозвратное детство, чуждое тяжких тревог, изнурительных трудов, заботь и печалей, когда дух веселился, тело цвело здоровьем, требовало игр и забав, легко жилось, легко верилось.

Добро - наша юность, краса жизни, светлый праздник бытия моего! Взглянешь в промчавшийся миг этой юности, - засмеешься радостно... Как легко жилось тогда, как легко думалось и работалось! Как легко открывался ум для познания, сердце - для любви к людям, воля - для труда и грядущего подвига жизни! Как легко сходился с людьми, как создавались заветные думы, слагались стройными идеалы жизни, и ясными очами любовно, бестрепетно смотрел в глаза загадочной жизни, на порог которой вступал бодро, исполненный сил и надежд!

Добро и ты, мое мужество, - годы труда, годы осуществления того, о чём мечтал, исполнения того, что сложить в сердце для будущего; годы создавшейся семьи, возросшей из любви, годы первых успехов в жизни общественной, годы работы любимой, сознательной, которой отдавался весь безраздельно, весь без остатка... Крепко любилось, крепко работалось!

Добро ли и ты, грядущая старость? Но пока пришёл я к тебе, много было такого, что отравило чашу радости жизни. То правда, что как заглянешь в молодость, - улыбнешься радостно, но и то правда, что как посмотришь в другой раз, - так от стыда закроешься руками... Да и мужество мое сколько раз уязвилось стрелою людской зависти, людского недоброжелательства, сколько раз увидело себя обманутым, сколько раз должно было сознаться, что раньше думалось ошибочно, а то, что затеяно, оказалось то напрасным, то непосильным, когда разбивалось о собственное моё непонимание, о собственную мою неумелость, а то о леность, нерадение. А сколько терял в то время близких, дорогих и любимых, которые сходили в могилу, шли в путь всея земли, в страну неведомую, назад своих жертв не отдающую, и как всякий раз при прощании с ними, при воспоминаниях о них приходило на мысль, что тот же и мой конец - неумолимый, неотвратимый.... И каким холодом обдавало тогда все существо мое, как мелочно, недостойно, ничтожно казалось всё, зачем гонялся, как за ветром в поле, что считал своим счастьем, чего добивался с трудом и изнурением: богатства, славы, людских почестей! Но особенно страшно тогда становилось при воспоминаниях о том, что и назвать стыдно, о чём людям поведать совестно, - о грехах моей мысли, извращённых чувствах, о похотении тела, чувственного, растленного. Но, видно, и ты - добро, старость грядущая! Ибо не хочется умирать, и, говорить, чем больше старь, тем больше умирать не хочется... Живёт человек, хилый и немощный, прикованный часто к одру, наполняя день вздохами и стонами, проводя ночь бессонную только в помыслах о прошедших днях здоровья и крепости, - а жить всё хочется...

Да, ты добро, самая жизнь моя, от начала до конца, вся ты добро, потому что Богом создана, Богом целью осмыслена, Богом к счастью предназначена. Где этот смысл, где путь к этому счастью? Аз есмь путь и истина и жизнь, - слышим мы слово Христово в Евангелии. Сей есть Сын Мой возлюбленный, - услышал с неба и ты, святой апостол, когда воззвал на горе Преображения: добро есть нам зде быти. Да, в Нём, во Христе, в Его учении, в Его жизни, в Его искуплении, только в Нём добро истинное, только с Ним свет — невечереющий, немеркнущий, только с Ним и счастье безысходное, бесконечное, ничем не омрачаемое...

Но если так, то зачем же гнетут меня скорби житейские, болезни и немощи староста, зачем страшить смерть грядущая - неизбежная? Ведь там-то встречу я Его, Христа моего и Спасителя, встречу и увижу не яко зерцалом в гадании, но лицом к лицу! Ибо и Сам Он сказал, отходя на небо: «Возьму вас к Себе, не оставлю сирыми! Иду уготовать место вам, да идеже буду Аз и вы будете. Да не смущается сердце ваше, веруйте в Бога и в Мя веруйте, в дому Отца Моего обители многи суть». Итак, если это тело, сия хижина духа распадается, то мы имеем уготованное от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный и вечный. При свете этой мысли и самая жизнь наша есть добро только относительное, только напоминающее оное добро вечное, небесное. Прекрасны детство, юность, мужество, но прекраснее без конца тот образ бытия несказанного, недомыслимого, где не будет уже старости и дряхлости, слабого младенчества и вообще никакого телесного возраста. Прекрасен здесь Божий мир и небо голубое, высокое, и земля со всеми тварями, море лазурное, степь широкая, леса дремучие, горы, реки, звёзды небесные, - вся природа, Богом назданная. Но прекраснее, о, как прекраснее та скиния Бога с человеками (Апок. 21), где не будет солнца и луны, где отрёт Господь всякую слезу человеческую в граде, не имеющем стен, и храме, где будет покровом нашим Сам Агнец Божественный, Господь Иисус, где будет новое небо и новая земля, на которых воцарится вечная правда...

Добро, воистину добро там нам быти, в лицезрении Бога, в союзе любви с нашим Спасителем, в сообществе наших родных и присных - святых Божиих, сущу краеугольну Самому Иисусу Христу!

И чем дальше живешь, чем больше умираешь для этой мишуры и обмана жизни, чем явственнее познаешь всю эту суету и крушение духа, - тем чаще возлетаешь в эти небесные обители и жаждешь преобразить существо своё, разрешитися и со Христом быти. Преобразился и весь пребыл в свете Господь, Начальник нашего спасения, - преображусь некогда и я, - и, полный света, вступлю в царство света - Христа, облечённый в одеяние веры и добрых дел. Но сие - тогда только, если здесь во все дни моей жизни памятовать буду слово, речённое Отцом о Сыне апостолам на горе Преображения: Сей есть Сын Мой возлюбленный: Того послушайте.

Да воссияет и нам грешным свет Твой присносущный, молитвами Богородицы, Светодавче, слава Тебе!

Просвети одеяние души моея, Светодавче, и спаси нас! Аминь.

Источник: Протоиерей Иоанн Восторгов. Полное собрание сочинений, Т. 1-5. - СПб: Царское дело, 1995. – Т. 1, с. 296-299.