Добро, которое мы делаем ближним, обращается нам самим во благо
Пятая заповедь блаженства: блажены милостивии, яко тии помилованы будут, показывает нам, что желающие блаженства должны быть милостивы. Исполнять сию заповедь можно посредством дел милости телесных и духовных. Дела милости телесной суть: алчущего напитать, жаждущего напоить, одеть нагого, посетить находящегося в темнице, навестить больного, странника принять в дом и упокоить и погребать умерших в убожестве. Духовные же дела милости следующие: несведущего научить истине и добру, подать ближнему добрый и благовременный совет в затруднении или не примечаемой им опасности; молиться за него Богу, утешить печального, не воздавать за зло, которое сделали нам другие; от сердца прощать обиды и отклонять грешника от греха. О сем последнем деле, милости духовной, в соединении с милостью вещественною, я ныне намерен сказать вам несколько слов. Насколько, братие, велико бедствие человека, когда он стоит на пути погибели, настолько же велика и добродетель того, кто спасет погибающего. Такой человек душу свою спасет от смерти и множество грехов своих покроет.
В городе Тире был сборщик податей по имени Мусх. Он рассказывал следующий случай из своей жизни. «Раз, – говорит он, – поздно вечером, идя по городу, я встретил на пути жену и пригласил ее следовать за собою. Она не отказалась, и, когда пришла со мной в дом, я предложил ей вкусить со мною пищи. От пищи она отказалась, и я заметил, что отчаяние выражалось на лице её. Немного спустя она вдруг вскричала; «Горе мне страннице окаянной, погибшей и душою, и телом!» Слыша это, я удивился и спросил, что за причина вопля её? Тогда она со слезами рассказала мне, что её муж-купец, везший морем товары свои и чужие, потерпел крушение и вот теперь за чужое добро сидит в темнице. «Не имея средств, – продолжала жена, – даже на то, чтобы снести ему кусок хлеба, я предалась отчаянию и решилась грехом снискать ему пропитание». «А сколько, – спросил я, – должен твой муж?» «Пять литр золота», – отвечала она. Тогда я взял золото, дал ей и сказал: «Я имею страх Божий: возьми это, выкупи твоего мужа и молись за меня, многогрешного». Прошел после того год, и затем оклеветали меня перед царем как вора. Вследствие этого имение мое взято было в казну, а сам я посажен в темницу. В темнице целое лето провел я в одном рубище; и, слыша, что царь хочет казнить меня смертью, потерял всякую надежду на избавление. Однажды, находясь в таком безотрадном состоянии, после горьких слез и рыдания, я заснул, и вижу во сне одолженную мною жену, которая говорит мне: «Что с тобою, господин мой, и за что ты страдаешь тут?» Я отвечал, что, оклеветан будучи перед царем, страдаю здесь и здесь же жду себе смерти. «Не хочешь ли, – возразила она, – чтобы я просила царя о твоем освобождении?» Я сказал: «Да знает ли тебя царь?» Она отвечала: «Знает». И тем сон мой кончился. Проснувшись, я никак не мог додуматься, что бы такое он значил. На другую же ночь та же жена опять является мне и говорит уже прямо: «Не бойся; я тебя отпущу». После этой последней ночи, утром, я позван был к царю, который, видя меня в жалком положении, сжалился надо мною и сказал: «Прощаю тебя». Я поднял на него глаза и вот, с удивлением вижу около него стоящею жену ту, а она с улыбающимся лицом смотрела на него. За милостью прощения тут же последовали мне и другие милости: имение мое было возвращено; от царя даны богатые подарки и затем всех сборщиков податей я был сделан начальником. После этого счастливого дня ночью мне опять является та же жена и спрашивает: «Узнаешь ли меня?» Я молчал. «Я – та, – продолжала она, – с которой ты милость сотворил, выкупивши мужа моего из темницы и тем спасши и меня саму от греха. Вот за эту-то твою милость и тебя я от беды избавила».
Что мне теперь сказать вам в заключение этого повествования? Скажу словами апостола Иакова: «Братие! аще кто в вас заблудит от пути истины, и обратит кто его: да весть, яко обративый грешника от заблуждения пути его, спасет душу от смерти и покроет множество грехов» (Иак. 5:19–20). Аминь.
