Димитриевская родительская суббота. 1961 г.
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
«Бог же не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы»,— сказал Спаситель не веровавшим воскресению мертвых саддукеям (Лк. 20, 38).
Дорогие братия и сестры, благодарение Господу, что Он неусыпно печется о нашем спасении и достижении Царствия Божия и дает возможность молиться и помогать своими молитвами участи наших ближних в загробной жизни.
Бог, сотворивший человека для блаженной вечной жизни, по Своей благой воле желает всем наследия этой жизни, а потому и принимает до всеобщего воскресения и Суда молитвы живых за усопших, когда эти молитвы приносятся с искреннею верою и любовью к почившим родственникам. Церковь с самых первых времен, приняв от апостолов наставление молиться за усопших, совершала поминовение их во все времена. Святой Иоанн Златоуст говорил: «Не напрасно узаконено апостолами поминать умерших при Страшных Тайнах. Они знали, что великая бывает от того польза для усопших, великое благодеяние». Поминовение усопших совершалось и в ветхозаветной церкви — так, например, Иуда Маккавей совершал молитвы за воинов, павших на поле брани. Настоящая родительская суббота именуется Димитриевской, потому что она установлена великим князем Димитрием Донским по совету и благословению преподобного Сергия в вечное поминовение павших на Куликовом поле героев.
Дорогие братия и сестры, мы, живые, должны совершать молитвы за усопших с твердою верою, что наши сродники живут тою же разумною жизнью, с теми же духовными ощущениями, с какими они жили в теле, находясь на земле, и поэтому они нас слышат и ждут нашей молитвы. Человек, умирая, бесследно не исчезает, так как имеет бессмертную душу, которая никогда не умирает. То, что мы видим умирающим, есть видимое грубое тело, которое есть прах, потому что от земли взято и опять возвращается в землю, а невидимая тонкая сила в человеке, которую мы называем душою, никогда не умирает. Тело само собою свидетельствует о своей смертности, потому что оно разрушимо и делимо, душа же, напротив, имеет несложное неразрушимое духовное существо и потому разлагаться и умирать, как тело, не может. Душа бессмертна, и она может продолжать свое существование и без тела, а тело без души не может самостоятельно жить и совершать деятельность. Поэтому наши сродники нас слышат и, может быть, очень нуждаются в нашей молитве.
Нет человека, который бы пожил и не согрешил. Никто не чист от греховной скверны, хотя бы он прожил только один день на земле. Все мы во грехах рождаемся, во грехах проводим жизнь и во грехах умираем. Правда, многие из нас часто каются и причащаются Святых Таин, но едва только успеем покаяться, как снова успеваем нагрешить, и смерть всегда нас застает неоплатными должниками пред Богом. А между тем за гробом нет больше места для покаяния. Только в земной жизни человек может каяться и творить добрые дела, за гробом же он ничего не может сделать для своего спасения, и его ожидает одно из двух: помилование или осуждение. Поэтому Святая Церковь, исполняя заповедь Христову о любви к ближним, призывает нас и научает нас, чтобы мы молились за умерших, в вере и благочестии скончавшихся. Усопшие наши сродники, перешедшие в иную жизнь, хотя и в вере скончавшиеся и не в ожесточенном зле, тем не менее еще не совершенны в добрых делах, и души таковых христиан могут находиться в аду, и глубоко раскаиваться в грехах земной жизни, и стремиться ко благу, к которому иногда были равнодушны на земле. Но собственными силами они не могут освободиться от уз ада. Христос — разрушитель ада — имеет власть отверзать и закрывать врата ада, поэтому живым членам Церкви остается молить Господа о помиловании их. Святые отцы утверждают, что до всеобщего суда Божия участь умерших по молитвам Церкви может быть изменена. Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Есть возможность облегчить наказание умершего грешника. Если будем творить частые молитвы за него и раздавать милостыню, то, хотя бы он был и недостоин сам по себе, Бог услышит нас». А о том, насколько полезны молитвы за усопших, повествует нам святая мученица Перпетуя.
Совершая память об усопших, нам необходимо и подумать посерьезнее о загробной жизни, и утверждать истину этого верования, потому что от этого зависит построение нашей жизни на земле и утверждение нашего нравственного начала. Непрочна и суетна наша жизнь на земле. Самое ясное течение ее часто омрачается совсем неожиданно самыми черными тучами житейских бурь. Радости наши смежны с горем; от богатства недалеко нищета; здоровье ничем не защищено от болезней; жизнь всегда может пресечься смертью. И грустно становится, когда видишь и испытываешь всю непрочность ее благ. Но еще грустнее становится, когда при этом остаешься безутешным.
Где же искать утешения, как не в твердой надежде, что настоящая земная жизнь не оканчивается еще смертью, что мы должны ждать жизни будущей, загробной? Говоря о ней, святой апостол Павел обращает к солунским христианам такие слова: «Не хочу оставить вас, братия, в неведении об умерших, дабы вы не скорбели, как прочие, не имеющие надежды» (1 Сол. 4, 13). Только не имеющие надежды на продолжение по смерти настоящей жизни сетуют и печалятся во все течение жизни и ни в чем не находят утешения. Верующий человек, напротив, надеется, что загробная жизнь есть, и надежда на это, ожидание этого составляет источник истинного утешения и успокоения. Таким образом, мысль о нашей участи в будущей жизни должна быть у всех нас и в сердце, и в уме и гораздо чаще должна занимать нас, чем другие вопросы. Тем не менее эта живая истина некоторыми совершенно отрицается, а некоторые с равнодушием относятся к ней, совершенно не думая о ней...
