Девятнадцатый день. Препод. Макрина, сестра Василия Великого
(Основные правила христианского воспитания для неба себя и детей наших).
I. Примером того, насколько доброе религиозно-нравственное воспитание благодетельно для дитяти, для семьи и вообще для всего общества, может служить жизнь воспоминаемой в нынешний день преп. матери нашей Макрины, сестры св. Василия Великого, жившей во 2-ой половине 4-го века. Внучка мучеников, старшая дочь Василия и Эмилии Каппадокийских, Макрина была воспитана родителями, как говорится в ее жизнеописании, «не в эллинских баснях и пиитических стихотворениях, как обыкновенно воспитывали тогда родители своих детей (как отчасти воспитывают и теперь детей у нас в школах), но от Премудростей Соломоновых и от псалмов Давидовых и от прочих книг Божественного писания, избирая изряднейшие стихи таковые, яже суть ово моления и славословления Божия, ово же доброго нравоучения. И пение молитвенное коемуждо времени приличествующе и частьми разделенное, от ложа встающи и коего дела емлютися, обедать седающи, и по обеде благодарящи: в полдень же и вечер не миноваше без псалмопения и на сон грядущий уставленное моление совершаемо ею бяше. Еще же и рукоделию, девицам подобающему, от матери учима бе и не попускашеся ей в праздности и в детских играниях иждивати время, но всегда ово в книжном чтении, ово же в ручных делех упразднение ее бяше». Вот в чем состояло воспитание юной Макрины.
И что же вышло из такого, как иные могли бы сказать, одностороннего, узкого воспитания Макрины? Путем такого воспитания образовалась, не обинуясь скажем, удивительная женщина, по мнению всех знавших ее, даже и язычников, – вышла великая святая праведница, по свидетельству всей христианской церкви.
Величие своего христианского духа Макрина показала еще в молодых летах тем, что, будучи раз обрученною избранному ею жениху, она не решилась обручиться с другим, когда первый ее жених, по воле Господа, преждевременно скончался. Она решилась после того навсегда остаться в девстве для блага своей не малочисленной семьи, несмотря на то, что, по ее красоте и ее высоким качествам, искали ее руки многие знатные юноши.
По смерти своего отца, «Макрина стала незаменимою помощницею для своей матери».
Можно сказать, что главным образом «ея влиянию обязана была вся многочисленная семья ее родителей теми высоко-нравствеиными качествами» и тем важным общественным положением, которое занимали ее члены в свое время. Из девяти душ детей Василия и Эмилии Каппадокийских, не говоря о пяти сестрах Макрины, ею наставленных и ею пристроенных, Макриною были выведены на путь высокого благочестия и небесной славы все четыре брата ея. Макрине много обязан был и брат Навкратий, которого своими благочестивыми беседами она склонила к чистому подвижническому житию, в каком он и скончался в пустыне. Ей много обязаны были и остальные братья – Петр, Григорий и Василий, которые за свои душевные высокие качества были избраны на епископские кафедры и на них прославились, – Григорий, известный под именем епископа Нисского, – и Василий, заслуживший имя Великого. Именно ей обязан был великий святитель церкви вселенской Василий величием своей души и величием славных дел и учения на пользу церкви. Когда Василий возвратился в дом родителей, после многолетних странствований по разным городам для образования в науках, Макрина заметила в нем гордое самомнение и вообще не вполне христианское настроение. И в короткое время, говорится в житии св. Макрины, своими кроткими и богодухновенными словами она успела привести его к такому смиренномудрию, что он решился оставить всю суету мирскую и всего себя посвятил иноческому житию и служению церкви. Макрине обязан был весь дом ее отца с рабами и рабынями и самая мать ее Эмилия тем, что остаток дней своих все они провели в иноческих подвигах.
«Макрина устроила в Каппадокии женскую обитель», в которой, под ее руководством, подвизались, кроме упомянутых выше лиц, и много других знатных дев и вдовиц, посвятивших себя на служение Господу. Словом, как св. Василий, брат Макрины, положил начало в нашей православной церкви правильному мужскому общежитию иноческому, так св. Макрина, сестра его, положила начало правильному женскому иноческому житию. С глубочайшим благоговением говорили о великой сестре своей святые братия ее – Василий и Григорий, из коих последний был свидетелем и блаженной ее кончины. Святитель Григорий Нисский, между прочим, говорил о препод. Макрине, что, «во время голода, не оскудевала пшеница, подаваемая ее руками требующим, и хлеб алчущим, – что в болезнях она подавала скорое исцеление, изгоняла бесов, провидела тайное и предсказывала будущее».
II. Таковы, братия мои, плоды доброго религиозного воспитания, «воспитывающего не только для земли, но и для неба». Да, верно слово апостола Христова: «телесное обучение вмале есть полезно: а благочестие на все полезно есть, обетование имеюще живота нынешняго и грядущаго» (1Тим.4:8). Будем же и мы, родители, по примеру препод. Макрины, поддерживать в своих домах дух св. веры и церковности, во благо себе и своих детей!
Будем заботиться о том, чтобы наши дети не лишены были воспитания религиозно-нравственнаго, при котором обращается внимание не только на тело и земные предметы, но главным образом на душу и духовный мир.
Будем все усилия употреблять к тому, чтобы воспитывать для неба не только детей наших, но и самих себя.
Вот главнейшие правила этого воспитания для неба христиан:
а) Надобно, во первых, приучить ум обращаться чаще к небу, к Богу, к вечности нам приготовленной и нас ожидающей. Так как для человека мирянина это не совсем легкое дело, особенно, если он живет в постоянных заботах о житейском, или в довольстве и благополучии, потому что чем привык с любовию ум заниматься, к тому всего легче и обращается: то надобно для этого чаще посещать храм Божий, читать священное писание, также беседовать с опытными в духовной жизни людьми. Св. церковь есть лучшая воспитательница христианина: великодаровитый Господь положил в ней все средства к нашему духовному воспитанию; «вся нам Божественные силы, яже к животу и благочестию», подаются нам в ней.
Но надобно также и самим размышлять по временам, что все земное слишком непостоянно и чрезвычайно скоро проходит, оставляя в сердце человека, преданного миру, одну пустоту; что душа наша вечна и об ней необходимо позаботиться. Нам кажется, что здешняя жизнь довольно долга и многие думают, что она дана для наслаждений, и потому ловят удовольствия, спешат повеселиться, пока не ушло время, оставляя вечныя, небесные потребности души без всякого уважения и попечения. Сколько здесь заблуждения! Здешняя жизнь кажется довольно продолжительною от нашей ограниченности, от нашей слепоты, от близорукости: опытные люди говорят, что наша земная жизнь есть не больше, как пар, который едва лишь появляется, как уже и исчезает. «Кая жизнь ваша?» спрашивает апостол Иаков: «пара бо есть, яже в мале является, потом же исчезает». И все люди, доживши до преклонных лет, обыкновенно говорят, что вся их прошедшая жизнь есть как бы прошедшее сновидение. Если же душа наша вечна, а все земное скоро проходит, нисколько не насыщая ея; то легко заключить отсюда всякому, что настоящая жизнь дана не для наслаждений, которые не больше, как приманка грешного мира, как силок, в который ловцы бесплотные лютые ловят нашу душу, хотя и нельзя отвергать наслаждений невинных, которым однакож есть свое время и мера. Настоящая жизнь дана нам для раскрытия наших душевных сил в стройном согласии.
б) Во-вторых, надобно стяжать сердце чистое, сокрушенное и смиренное, простое, мягкое и нежное, которое легко чувствовало бы ядовитость каждого греха, которое болело бы от всего, что противно святейшему Господу, и своею болью извлекало слезы, очищающия скверны сердечныя; надобно приучить его к искренности и к искренней любви ко всем людям и в частности к сострадательной любви к бедным и несчастным. Сердце сокрушенно и смиренно Бог никогда не уничижит, и чистые сердцем в будущей жизни узрят Бога, да и в настоящей жизни только чистые сердцем способны искренно любить Бога и ближних. Простота, искренность сердца любезны Богу. Свв. апостолы были выбраны не из премудрых и разумных людей века сего, потому что они болышею частию очень непросты; а из младенцев, то есть, из людей, которые по своим понятиям, простоте и неиспорченности подобны младенцам. Земная мудрость иногда стыдится простоты евангельской; но эта простота и есть та самая мудрость, которой должны научиться все люди, если они дорожат вечным спасением. Да, из евангелия и апостольских посланий всем нам нужно учиться простоте и искренности, чистоте и любви. «Аще не обратитеся, и будете яко дети», говорит Спаситель, «не внидете в царство небесное».
в) Наконец, в-третьих, надобно стяжать любовь к добродетели или к святой жизни. Много зла в мире, и он «весь во зле лежит» со времени первого греха; поэтому людям, по природе злым и лукавым, склонным ко греху, надобно заботиться избегать случаев ко греху и искать случаев – сделать доброе дело. А сделать доброе дело представляется случай каждому – во всяком звании. Каждое звание от Бога и добросовестное прохождение обязанностей его есть уже доброе дело, хотя можно найти случай сделать много и других добрых дел. Добрыя дела необходимы нам для будущей жизни. У Господа Бога такой закон, что все люди, как растения, которым прирождена способность производить из себя плоды и тем быть полезными живым тварям, – должны также непременно давать от себя плоды добрых дел; в противном случае и нам грозит Он посечением, как в притче один садовник хотел посечь бесплодную смоковницу, или – связанием в снопы, назначенные для сожжения. Мир есть гумно Божие. На этом гумне есть пшеница и плевелы, т.е. люди добродетельные, Богу приятные и людям полезные, и люди порочные, на всякое благое дело неискусные, Богу противные, а иногда и для людей малополезные или и совсем бесполезные. Но верно слово Божие, что только «пшеница собрана» будет «в житницу» небесную, т.е. в царство небесное, а «плевелы», или негодная трава, будут сожжены «огнем неугасающим», или огнем вечных мучений.
III. Итак, братия, при мирских делах своего звания, будем воспитываться для неба, равно как и детям своим, при мирском воспитании, будем давать духовное воспитание или направление, и будем делать сие святое дело с тем усердием, с каким это делала ныне ублажаемая препод. Макрина. Аминь.
25 июля 1896 г.
