Церковь. Слово, сказанное в Сионском кафедральном соборе по случаю хиротонии новоначальных викариев Грузинской епархии-епископов Вениамина и Димитрия, в неделю о Фоме. 1902 г.
Уже неделю мы слышим радостный привет Церкви, торжествующей Воскресение Христово, и вместе с тем внимаем радостному ответному возгласу верующих сердец: воистину, воистину Христос воскресе!
Да, братие, воистину Христос воскресе, и в этой светлой радости нашей, в этой светлой нашей вере сегодня убеждает нас самое неверие Фомы, одного из ближайших учеников Господних.
Я прошу вас припомнить читанное сегодня за литургией евангельское сказание в связи с предшествующими событию Воскресения Христова обстоятельствами. Всего за три дня до Своего Воскресения молил Сын Божий Отца Небесного об апостолах и о тех, кто уверует по слову их, т. е.о Церкви Своей, – да вси едино будут (Ин. 17:20–21). Но в первые же минуты испытания человеческая слабость, страх и уныние рассеяли апостолов: по сказанию Евангелия, когда враги схватили Господа и повели на суд и смерть, ученики, оставив Его, все бежали.... (Мк. 14:50). И пока были они разъединены, они испытывали только чувства страха, робости и смущения. Но вот воскрес Господь. Приходит первою Мария Магдалина, прибегают поспешно жены-мироносицы возвестить о сем апостолам; приходят и апостолы: один – из сада Иосифа, другие – поочередно от гроба Христова, из Эммауса, приходит Петр, приходит Иаков (1 Кор. 15:7), – все несут одну весть о воскресении, все объединяются, собираются вместе: и апостолы, и жены-мироносицы, и другие верующие (Лк. 24:33), – и чем более они составляют из себя едино, тем более сердца их становятся доступными и вере, и упованию, так что, когда путники эммаyccкиe с радостною поспешностью предстали пред собранием апостолов и бывших с ними (Лк. 24:33) и возвестили, что видели Господа, они в ответ услышали то самое слово, которое и доныне, потрясая сердца, оглашает весь мир христианский также в ответ на привет пасхальный: Воистину воскресе Господь (ст. 34). Однако, еще не было полного мира и полной радости в их сердцах, потому что не было среди этого собрания верующих Самого Главы их, Главы этой малой первенствующей Церкви, которой Отец Небесный благоизволил дать царство (Лк. 12:32). Еще в страхе, страха ради Иудейска, собрались они дверем затворенным (Ин. 20:19). И вот сущу позде, к ним прииде Иисус и ста посреди... Кто способен изъяснить, кто может выразить словом, что почувствовали ученики, увидев Господа?! Великие дары принес Он им с Собою: Он принес им мир (ст. 19, 20), мир глубокий и неотъемлемый принес мятущимся и сумнящимся душам; Он принес им радость неизглаголанную: возрадовашася же ученицы, видевши Господа (ст. 20); Он принес им обетование Духа Святого и ведшая, величайшая, невиданные на земли, единственные полномочия и обязанности, – скажем дерзновенно, – полномочия высшие, чем ангельские: «Рече им Иисус паки: мир вам: якоже посла Мя Отец, и Аз посылаю вы. И сие рек, дуну и глагола им: приимите Дух Свят. Имже отпустите грехи, отпустятся им: и имже держите, держатся» (Ин. 20:21–23). Так обрадована была эта первая Церковь Христова в день Воскресения Господа.
Не разделял с нею мира и радости только один ученик Фома, и не разделял потому, что был в разъединении с обществом верующих: «не бы ту с ними, егда приидe Иисус» (ст. 24), – замечено в Евангелии. Радостные проводили апостолы первую неделю Пасхальную, и только Фома среди них был в скорби, унынии и coмнении, переживая тяжкие томительные дни, еще более тяжкие и скорбные потому, что для других, ему близких, они были исполнены несказанной радости. Но это был Фома, тот самый, который некогда выразил любовь ко Христу до готовности умереть за Него (Ин. 11:16). Это не был озлобленный невер; он искал веры, он страдал без нее; его любовь ко Христу только пламенела желанием удостовериться в воскресении Возлюбленного. Прошла так неделя; опять апостолы были все вместе в память Bocкресения их Учителя, на этот раз и Фома не отчуждил себя от их собрания. И как только он вошел в это единение верующих – и он обрел их мир, приобщился к их радости. Опять явился Господь, опять преподает мир Своей Церкви (Ин. 20:26). Милосердый, Он снизошел к сомнению ученика, искавшего не неверия, а веры, дал ему осязать перстом и «любопытною десницею» язвы гвоздинные, уверил его в Своем восстании из мертвых. Радостным возгласом: «Господь мой и Бог мой!» – засвидетельствовал Фома свою веру, которую нашел он в единении со всеми верующими (ст. 28–29). Позднее и он с другими апостолами получил повеление идти в мир весь, учить, священнодействовать и духовно управлять Церковью, вместе с другими получив и дары Св. Духа.
Апостольское чтение нынешнего дня (Деян. 5:12–20) изображает нам учеников Христовых уже в трудах их великого посланничества в мире: руками их совершаются дивные знамения и чудеса, умножается с каждым днем число верующих, растет и ширится Церковь Христова, посрамляются ее враги. Но во главе чтения указано опять обстоятельство, которое является исполнением первосвященнической молитвы Главы Церкви (Ин. 17:21) и обусловливает ее силу и расцветание: бяху единодушно вси (Деян. 5:13). Такова сила единения церковного.
Братие возлюбленные! Христос Иисус, по слову апостола (Евр. 13:8), – вчера и днесь той же и во веки, и Церковь Христова пребывает во все роды века (Еф. 3:21); она устоит до самого дня судного, до второго пришествия Господня. Не иссякнет в ней никогда могучее чувство веры, не прекратится Божественная благодать спасения, не прекратится и великое служение апостольства, – служение тех, кому говорит Христос: «Примите Дух Свят. Якоже посла Мя Отец, и Аз посылаю вы».
Сегодня на наших глазах торжественно совершается это преподание Духа Святого одному из преемников апостольского служения в нашей местной церкви, на днях и еще повторится это редкое тайнодействие. Что же, неужели одно праздное любопытство привлекло это множество народа на торжество редкого священнодействия? Неужели только внешняя обстановка его занимает нашу мысль и чувство? Неужели мы не унесем отсюда уроков важных, размышлений глубоких?
Нет, возлюбленные! Здесь, в этом видимом торжестве церковного священнодействия, в совершении тайны хиротонии епископов местной Церкви, – для нас побуждение вдуматься и сердцем проникнуть в великий смысл существования Церкви Божией на земле и епископства, как величайшего в ней служения, – служения примирения людей с Богом (2 Кор. 5:18) и духовного водительства их от земли к небу, от Церкви земной к Церкви небесной. При виде этого многочисленного сонма иepapxoв Церкви, при этом их величавом и благолепном священнослужении, сам собою напрашивается вопрос о значении Церкви в прошлом человечества, и в его настоящем, и будущем.
Припомните, о чем мы только что говорили: о единодушии апостолов в их вере, в их деятельности. И вот, от первых дней Церкви, представьте себе, что в одну мысль, в один голос, в одни уста, в одну душу, в одно существо, в одно исповедание на пространстве 19-ти минувших веков христианских сливались и сливаются в Церкви миллионы мыслящих существ от всех стран, от всех времен, от всех народов мира, от всех возрастов, званий, полов и состояний верующих. О, какое это великое, могучее, несокрушимое единство! Представьте себе, далее, что выше этого слияния во Христе, в Его Церкви, верующие не знают и не хотят никакого другого счастья ни на земле, ни на небе, и скорее согласны вынести, как и действительно выносили целые миллионы из них, всякого рода пытки, истязания и мучительные, позорные казни и смерть, чем изменить этому религиозно-нравственному союзу, называемому Церковью, этому великому и вечному соединению всех и всего в религиозное единство веры, любви, упования и жизни. О, какой прекрасный союз!
И было время, когда, действительно, все, что было лучшего среди людей, служило так или иначе Церкви. Ей поэты посвящали свои вдохновения и сложили и оставили навеки в ней свои чудные и дивные молитвословия; ей мыслители отдавали богатые силы своего ума и оставили сокровища христианской письменности, изъяснившей и исчерпавшей учение Церкви со всех сторон и до возможной глубины; ей служили литература, искусство, архитектура, художество, музыка, пение, облачившие Церковь чудными произведениями учительного слова, прекрасными, горе возносящими дух, храмами, художественными изображениями, сладостью и красотою песнопений, неподражаемою и дивною ризою священных обрядов церковного богослужения. Ей, наконец, отдавались мощные силы воли, и в подвигах святости, в деятельном служении добру, в устроении и управлении Церковью известные и безвестные труженики угождали Христу и были истинными благодетелями человечества.
Пока было это «любодружное и благое единство, спешное во изящных», Церковь действовала в мире с изумительно-победоносною силою: целые страны, целые народы и царства во всех концах мира присоединились ко Христу, – среди них и благословенная Грузия; каждое новое христианское столетие расширяло пределы Церкви настолько, что, казалось, близится время, когда евангелие будет проповедано всем языкам. За это время сколько света внесла Церковь в жизнь людей! Сколько дарований вызвала к жизни! Сколько разбитых сердец и унылых душ возвратила она к миру и радости; скольким бездомным духовным скитальцам указала смысл и назначение жизни и направила их к плодотворной деятельности во славу Бога, во благо ближних; скольких людей соединила она с Богом и Христом Его вечными и неразрывными узами! Процвела прежняя пустыня язычества, яко крин – прекрасный цветок, утучнила богатыми плодами.Ни один самый заклятый враг Церкви не дерзнет отрицать этого ее великого действия в мире.
Сила Церкви ослабела при первом в ней разделении, при первом от нее отделении. Лукавый ум, злая воля человека, земные расчеты, самолюбие и страсти толкали многих в ереси и отступничества; отпадали от единения церковного отдельные партии, племена, государства, – в Армении, Египте, Сирии, Месопотамии, отпал целый запад Европы, – и прежде победоносная Церковь, попущением Божиим, ослабела; две трети человечества, к стыду христиан, доселе коснеет вне Христа и Его Искупления; пята лжепророка, несмотря на внутреннюю очевидную несостоятельность его учения, доселе занесена над православным Востоком...
Всякое зло, по Божественному закону возмездия, в себе самом носит семена разрушения и идет к саморазложению и погибели. Испытал это на себе и разделившийся мир христианский. Как в Ветхом Завете человек, гордынею отпадший от союза с Богом, горьким опытом в течение 5.000 лет должен был убедиться, как тяжело быть без Бога, и, уразумев это, возжелал Его, наконец, в смирении и молитве, – так, по-видимому, и в новозаветном христианском мире нужен горький опыт, который убедил бы верующих, как безусловно нужно единство церковное, о котором в тягчайший час жизни, в виду Гефсимании и Голгофы, умолял Отца Небесного Единородный Сын Божий.
Изменилось ли ныне положение вещей? Не ослабело ли даже самое религиозное чувство в людях, не грозит ли опасность его полного вырождения?
Нет, оно во веки живо и несокрушимо; оно неотделимо от человеческой природы, которая в духовной первооснове своей останется всегда одна и та же: человек всегда будет существом, способным и стремящимся к религии и нравственности. Но нужно помнить, что религиозное чувство глохнет и извращается в одиночку. Как здоровая и правильная жизнь общественная возможна только в государстве, а вне его – одно бродяжничество и дикость, так здоровая и правильная религиозная жизнь возможна только в Церкви, а вне ее – извращение религии, шатание в сектах, пока не наступит религиозное вырождение и одичание... Церковь – это символ единения верующих и самое это единение; Церковь – это воплощенная совесть народов; Церковь – это сосуд любви Бога к людям и людей к Богу. Церкви поэтому вверена охрана всего возвышенного, чистого и истинного в религиозных исканиях и стремлениях человека. Во всех смыслах она есть столп и утверждение истины (1Тим. 3:15). Служить Церкви и быть в единении с нею – это значит служить Богу, свету, добру и счастью человечества, это значит способствовать расцвету духовной жизни, осуществлению Царства Божия и Божественного плана мироправления. Отступить от Церкви, – как бы ни были благовидны причины и поводы отступления, – это значит служить не добру, а злу, не свету, а тьме, не Христу, а диаволу; это значит враждовать на Бога, это значить препятствовать осуществлению на земле воли Божией и спасению людей.
Многим думается, однако, что усложнившаяся жизнь переживаемого нами времени выдвинула такие вопросы, указала такие нужды, с которыми Церкви не справиться...
Но если Церкви не справиться с ее Богоучрежденным строем, с ее благодатными сверхъестественными силами, с ее опытом двух тысячелетий, – то кому же под силу справиться? Вся могу о укрепляющем мя Иисусе, – может сказать она словами апостола (Фил. 4:13), и в веках минувших, в том глубоком и всесторонне-полном перевороте, который она некогда внесла в древний языческий мир, в том исцелении язв общественных, которым сопровождались первые века жизни Церкви, она имеет подтверждение и вечное свидетельство своей Богодарованной силы. Но благодать не дается насильно и внешне; как лекарство не помогает мертвому, а живому, хотя и больному, так и Божия сила идет навстречу живым стремлениям людей, хотя и бессильных в отделении от Божества.И наше единство в Церкви, наша жизнь в ней, наше ей доверие скажутся величайшими благодатными плодами. Сколько язв в современной нашей жизни! Этот разлив зла, падение семьи, множество преступлений, часто бессмысленных по жестокости, эти бунты, жаждущие крови, эти бессмысленные противогосударственные учения, убийства общественных и государственных деятелей и прочая и прочая, – все говорит, что радость и мир оставили современное человечество. Но каковы бы ни были наши язвы, – будет ли это капитализм, возникший в новом мире на место издохшего рабства, будет ли анархия в государствах и одичание нравов в людях, жестокости, войны и мятежи, – везде и всюду только Церковь явится благодетельною и исцеляющею силою. При условии полного единения верующих она победит все препятствия; она, подобно Своей Главе – Христу, пройдет дверем затворенным; пройдет затворенные двери неверия и сомнения, как Христос у Фомы; пройдет затворенные двери гонения и ожесточения, как Господь у Савла; пройдет затворенные двери всех нестроений, как и пробила их в древнем языческом мире.Да и все язвы современной жизни – они и явились именно потому, что передовые классы общества в наш век в деле устроения жизни народов стали сторониться от Церкви, а иногда и прямо враждовать с нею, захотели обойтись без нравственной помощи религии и своими силами возмечтали устроить человеческое счастье. И се – оправдися премудрость в чадех ея! (Мф. 11:19; Лк. 7:35).
Мы же, служители Церкви, не престанем проповедовать, – и за нас голос веков позади, и, верим, за нас же и голос веков грядущих; не престанем проповедовать, что умственное образование, которым кичится наше время и на которое возлагает все упования, без религии в нравственности есть острый нож в руках сумасшедшего; что благотворительность без христианства и религии есть бессмыслица; что нравственность вне религии есть обман, пусто-слово; что жизнь общественная и государственная, исключающая руководство религии и не поставляющая себе религиозно-нравственных целей, есть путь к погибели; что братство людей, свобода и духовное равенство их возможны только в Церкви; что мир мира может быть только на религиозно-нравственной основе; что обновление нашей общественности, – мечта современности, – и исцеление язв, разъедающих нашу жизнь, принесет по-прежнему только Церковь – и она одна, и что над всеми союзами, над всеми обществами, превыше их, не по силе внешнего властительства, а по силе и высоте и ценности нравственной, стоит и будет стоять Церковь Христова, как единый союз всех верующих с великим Кормчим – Христом во главе.
О, верьте, братие, в Церковь Божию! Храните нерушимо благодатный союз с нею паче зеницы ока! С детской доверчивостью приникните любовно к ее материнскому лону! Тверже держитесь за ее спасительную руку! Отдайтесь беззаветно ее водительству! О, не за Церковь страшимся мы, когда горячо призываем вас к полному единению с нею! Церковь – неодоленна вратами ада; устоит она до окончания веков и не останется без сынов и дщерей. Свято место пусто не будет, и Господь наполнит Свою Божественную вечерю. Но за наш народ, за нашу родину, за себя самих страшимся мы: мы погибнем временно и вечно, на земле и на небе, погибнем без Церкви.
К ней прильнем, ища спасения!
Взирая на этот величественный сонм епископов, который еще восполнится на наших глазах двумя носителями высшей благодати; слушая эти трогательные исповедания веры вселенской новопосвященными епископами, эти клятвы и обеты их пребывать верными учению Церкви, – станем послушно под знамя церковное, пребудем с нею в единении до последнего вздоха жизни, не отступим от Богоданных духовных вождей в деле нашего спасения, от архипастырей Церкви, окружим их любовью и послушанием, да с радостью творят дело свое, а не воздыхающе, несть бо полезно нам сие.
В Церкви – наше спасение; в Церкви – мир, радость, счастье и жизнь; без нее не стоит работать, не к чему стремиться, без нее – скажем дерзновенно – не стоит и жить, ибо бессмысленно жить. Итак, будем в послушании Церкви.
Пусть послужит нам в этом руководством прекрасное слово древнего библейского мудреца: «Подставь послушанию плечо твое и, нося его, не тяготись узами его. Путы его будут тебе крепкою защитою, и цепи его славным одеянием» (Сир. 6:30–31). Будем постоянно добрыми овцами Иисуса Христа и не останемся глухи к голосу доброго Пастыря, Который дает глагол Своей Церкви.
Кому Церковь не мать, тому Бог не Отец! Аминь.
