Бесплодное раскаяние
Из притчи Спасителя о богатом и Лазаре мы, между прочим, узнаем ту великую истину, что после смерти покаяния нет. «Отче Аврааме, – вопиял богатый из ада, – помилуй мя и посли Лазаря, да омочит конец перста своего в воде и устудит язык мой, яко стражду во пламени сем» (Лук. 16, 24). Но что отвечал ему Авраам? «Чадо, помяни, яко восприял еси благая твоя в животе твоем, и Лазарь такожде злая; ныне же зде утешается, ты же страждеши. И над всеми сими между нами и вами пропасть велика утвердися, яко да хотящии прейти отсюду к вам, не возмогут, ни иже оттуда к нам преходят» (Лук. 16, 25–26). Обратился было богатый и с другою просьбою к Аврааму, именно, чтобы Лазарь послан был к братьям его сказать, чтобы добродетельно жили; но и эта просьба не была уважена. Казалось бы, братие, это учение Спасителя о посмертной участи беспечных грешников мы непрестанно должны иметь в уме и содержать в сердце и располагать, на основании его, жизнь нашу по закону Божию. Но, к сожалению, до учения Спасителя нам как будто и дела нет, и мы вопреки предостережению Его живем так, как будто и Бога нет, и будущей жизни нет, и ничего нет, не было и не будет. Что же, неужели вы думаете, все это даром пройдет нам? Никак. Поверьте, что и мы все, если не исправимся, непременно так же некогда будем вопиять, как и богатый во аде.
И вот послушайте, как воспроизводит один из св. отцов вопль грешника по смерти: «Ничто, – говорит св. Ефрем Сирин, – не поможет нам в страшный день суда. Каждый с бременем своих грехов предстанет и будет ждать праведного осуждения. Никто друг за друга не ответит, и каждый сам должен будет дать ответ за себя. О, убогий человек! Когда праведные возрадуются и получат от Бога вечное царство, славу и венцы, – много тогда начнешь скорбеть и сетовать! О, грешник! Горько восплачешь тогда и с воплем будешь говорить: «Горе мне, скверному, не сбросившему с себя вовремя бремя греховное. Если бы сбросил, теперь бы насытился небесных благ и с Ангелами пребывал. О, злого века сего маловременная прелесть! За греховное наслаждение в вечную осуждаюсь муку и за плотскую похоть вечному огню предаюсь. Праведен суд Божий: и я зван был и не слушал, был учим и не внимал. Говорили мне, что за грехи меня ожидает вечная мука и горькое раскаяние; но я о том не радел и тому не верил. О, сколько времени погубил я, окаянный, в небрежении и лености. И как это прельстил меня суетный этот мир? Ведь видел же я и трудившихся ради Бога, и постившихся, и наделявших вдов и сирот; но на все это не обращал внимания. Слышал чтение Божественных книг и не внимал чтимому и над читавшими смеялся. Горе же мне, что не слушал учивших меня, и вот теперь горько, с воплем плачу, но не услышит меня Бог. Горе мне, ибо я сам себя погубил и сам наругался над собою. Лучше бы мне было, когда я в теле был, и трудиться, и поститься, и плакать, нежели обрестись теперь в сем месте мучения. И что же, помогли мне богатство и слава мира? Не остались ли они позади меня? Сам же я погибаю, в лютые муки осужденный».
Увы, братие, скажем мы после св. отца, позднее раскаяние бесплодно! Пропасть великая там между праведными и грешными утвердилась, и одни к другим не преходят. И что, если эта страна вечного мрака, вечной смерти откроется и пред нами внезапно, и нас суд Божий застанет не готовыми к нему? Достанет ли у нас столько слез, чтобы оплакать свою слепоту и заблуждение, по которым мы не хотели или не умели пользоваться дарованным от Бога временем? Чтобы избегнуть этих горьких и бесполезных слез, будем непрестанно помнить, что жизнь наша кратка и внезапно может прерваться, что суд Божий при дверях, что после смерти покаяния уже нет и что посему должно обогащать себя тем, что пойдет с нами в вечность, т.е. делами добрыми, что тот – ужасный враг самому себе, кто живет так, как будто бы ему и умирать никогда не надобно. Аминь.
