Беседа в день Сретения Господня, на всенощном бдении. 1844 г.
(Лк.2:22–35)
Благословен Бог, не оставляющий грешного мира без благодатного семени Своего, без людей по сердцу Его! Что было бы с людьми грешными, если бы не было между ними праведников, сих проводников небесной силы для чад тления? Как ни был испорчен народ иудейский ко времени пришествия Христова на землю: среди него оставались любимцы неба. В храме иерусалимском сретили Господа два ангела во плоти, – праведные Симеон и Анна. Рассмотрим ближе святого старца, не только зревшего божественное Отроча, но и приявшего Его на руки свои. Прочтем и уясним повествование евангелия о праведном Симеоне.
И се бе человек в Иерусалиме, ему же имя Симеон, и человек сей праведен и благочестив, чая утехи израилевы. Что это за правда, украшавшая Симеона? Та ли это, правда, когда за любовь воздают любовью? Но эта правда бывала у язычника и у фарисея (Лк.6:32). Та ли это правда, когда платят за оскорбление оскорблением? Но згой правдой отличался и обыкновенный иудей. Евангелист показывает в Симеоне праведника редкого, показывает мужа той правды, которая низвела на Симеона благодать Святаго Духа. Что же за праведник был Симеон? Симеон не только не оскорблял прав ближнего, но готов был делать для ближнего то же самое, что и для себя; не только не пользовался чужим, но готов был делить свое с страждущим ближним? – Вот правда высшая, которая одна может до того умиротворить взаимные отношения людей, что с нею люди были бы ангелами кротости и мира.
Бе благочестив. Сколько свято сохранял Симеон заповеди о любви к ближним, столько же душа его полна была благоговейной любви к Богу. Ум и сердце его были посвящены Богу, обращены к созерцанию и прославлению совершенств Его. Воля Божия во всех случаях жизни была для него законом. Бесстрашный и бесстрастный ко всему, он боялся одного, – как бы не прогневить Господа. Побуждения немощной природы могли требовать послабления ей в исполнении строгой правды законной: но страх Божий, как страж, хранил сердце его, и закон Божий служил светильником ногам его.
Мир тогда, как и ныне, любил свои забавы, утешался своими надеждами. Симеон уже близок был к концу земной жизни своей, и много видел горького и сладкого: но, ни сладкое не увлекало его до забвения неба, ни горькое не поражало души его до безнадежия на небо. Он чаях утехи израилевы. Его надежды, его радости и ожидания были обращены к утехе израилевой. Что ж это за утеха израилева? Это то же, что утешитель израилев; это тот обетованный Искупитель, который избавлением от грехов должен был принесть не земное, а духовное утешение Израилю; это Тот, который, быв обещан со дня падения Адамова, составлял предмет ожиданий и сладких надежд для людей Божиих; Тот – Спаситель мира, которого ожидали все пророки и праведники. Время Симеона говорило Симеону, что близко время пришествия обетованного. Скипетр правления уже взят был от Иуды; в руках жестокого Ирода он только поражал народ Израильский, а не охранял его покоя от врагов. Внутреннее состояние Израиля – его нравственность, его знания, – так было мрачно, так печально, что исторгало глубокие вздохи и молитву об особенной помощи свыше. Симеон внимательно изучал время, – и ему, внимательному к воле Божией, все говорило, что близко время утехи израилевой. Знали об утехи израилевой многие между иудеями при Симеоне; хорошо знали о том книжники и законоучители. Однако, иное дело знать утеху Израиля, другое ждать утехи израилевой. Сретить утеху израилеву мог один Симеон, другого Симеона не оказалось. Отчего это? Оттого, что для праведного Симеона все утешение, все радости заключались в ожидания утехи израилевой. К обетованному Спасителю обращены были не только все мысли его, но к Нему обращено было все сердце его, вся любовь его, все желания и дела его; всего духовного, всего чистого ожидал он от утехи израилевой, а о земном счастье мало помышлял он. Так, слушатели мои, не все ученые, далеко не все, заняты спасением души; еще меньшее число чающих спасения оказывается, когда подумаем, что все могут и все должны быть чающими спасения. Ах! так мало избранных между нами. О, когда бы мы, по примеру избранника – Симеона, искали утехи нашей только во Христе Господе, в котором искал и он. О, когда бы мы, при взгляде на бедствия общественные, на упадок благочестия, на скорби частной нашей жизни, обращались с надеждами нашими, с молитвою искреннею, с сердцем сокрушенным и смиренным, ко Христу Господу! Пусть другие хвалились бы тогда своими книжниками; нам довольно было бы утехи израилевой, как для Симеона.
Как велик Симеон! И Дух бе свят в нем. Для ветхозаветного праведника довольно было, что он чаял утехи израилевой. Но в Симеоне было более. После того, как вознесся Иисус с земли на небо, пришел на землю Утешитель, Им посланный. И каждый христианин возрождается Духом в воде крещения, укрепляется Духом при миропомазании; каждое другое таинство сообщает ему дары святого Духа. Не то было в ветхом завете. И, однако, Дух святый был в Симеоне, оттого что его праведность, его благочестие, его вера в Искупителя возвышали его на степень новозаветного праведника.
И бе ему обещано Духом святым не видети смерти, прежде даже не видит Христа Господня. К чему это обещание? Надлежало, чтобы Господь храма, пришед во храм, не остался без достойного сретения. Люди ученые, люди книжные, не могли явиться сюда, они, слишком занятые ученостью, решали умом, а не сердцем, вопрос: где Христос рождается? Иереи и первосвященники иудейские уже не достойны были благословить Благословенного, быв увлечены мечтами о счастливой земной доле своей. Для самого Симеона это обещание было высшею наградою его благочестью, его искреннему ожиданию утехи израилевой. О, Боже мой! какой ответ дам я Тебе, – я, которого так часто удостаиваешь видеть Себя в пречистых тайнах Твоих, и которого так холодно сретаю, так недостойно приемлю я? Мнози пророки и праведницы вожделеша видети, и не видеша (Мф.13:17). Искреннему, чудному рабу Твоему Симеону, Ты обещал, как высшую награду за благочестие всей жизни его. – ту часть, чтобы прежде смерти своей видел он Христа Господня. Братия! оплачем нашу невнимательность, страшную для нас в будущем к страшным Тайнам Христовым.
И прииде Духом в церковь, и егда введоста родителя отроча Иисуса сотворити има по обычаю законному о Нем; и той прием Его на руку своею, и благослови Бога, и рече. Святый Дух, который дал высокое обещание Симеону, привел Симеона в храм, куда принесен был Иисус. Чудное дело совершается в рабах Господних. Их водит, ими управляет невидимая высшая сила, тогда как и сила воли их при них остается; их мысли направляются к тому, о чем не размышляли они, а сила мысли их в них действует. Чудно, и вместе просто! Люди века не состоят ли под управлением духа века? Их мысли, их воля во власти духа времени. Там и здесь общее – любовь, сливающая мысли и волю любящего с любимым. Но разность в том, что там Господь, здесь тварь, – там благодать, здесь грех, – там жизнь, здесь смерть. И люди любят мир, а не Господа! Как слепы! как несчастны от самих себя люди!
Ныне отпущаеши раба Твоею, Владыко, по глаголу Твоему с миром, – говорит в восторге духа благодарный Симеон. «Владыко живота и смерти! ныне уже нечего более мне делать на земле. Служение мое на земле окончилось. Чего желала душа моя, что обещало слово Твое, исполнилось. Теперь Ты отпущаешь раба Твоего на свободу желанную, разрешаешь от уз плоти и мира, которые так тяготили меня. С миром возвращаюсь я к Тебе. Владыко мой!» Так спокойно оставляет земную жизнь праведник! На земле не остается у него ничего, к чему привязана была бы душа его, – сокровищ на земли не любил он, чести и известности не искал; – на душе его не лежит намеренная обида ближнему; Отца небесного постоянно имел он пред очами своими, – и к Нему спешил он, как из дальнего странствия нежный сын. Как завидна такая кончина!
Яко видесте очи мои спасение Твое. Праведный Симеон не только узнает в младенце Иисусе обещанного Мессию, но в пророческом одушевлении видит всю великую судьбу Его, изображает Его не только словами пророков, но словами очевидцев Слова воплощенного.
Видесте очи мои спасение Твое, еже еси уготовал пред лицом всех людей. Видели очи мои Спасителя, Тобой предопределенного и обещанного. Вот Тот, которого назначил, которого посылаешь Ты для спасения всех народов земли!
Предо лицом всех людей Он явится, ни для кого не будет сокрыт, всем будет возвещен, все о Нем узнают, хотя и не все примут. Как высок был Симеон пред своими современниками! Сильна была в его время уверенность, что все высокие обещания, все преимущества царства Мессиина принадлежат одному иудейскому народу, народу Божию. Даже апостол Петр долго не смел призвать язычников к участию в благах христианства, пока не был вразумлен небесным видением (Деян.10:11, 19). Старец Симеон видит младенца, окруженного глубокою простотой и бедностью, – и узнает тайну, которая не только забыта была народом, хотя и открыта была пророками, но долго не ясна была и апостолу.
Он видит в младенце Иисусе свет во откровение языков, и в славу людей Божиих – Израиля. Светом для язычников Симеон называет Иисуса, поскольку язычники покрыты были мраком идолослужения, суеверий, разврата; незнания истинного Бога, незнание путей спасения – сущий мрак, пагубный мрак душе. И сей-то мрак рассеивает Иисус – Свет, просвещающий всякого человека, грядущего в мир (Ин.1:4). Славою для Израиля называет праведник Иисуса, потому что иудеи – народ, избранный Богом, люди, по преимуществу, усвоенные Богом, тем особенно должны были прославиться, что между ними, от них родился Спаситель всех народов. Язычники просветятся, а иудеи только прославятся. Почему же и они не просветятся? Ужели познания их были так совершенны, что им нечего было желать от Света истинного – Сына Божия? Нет; иудеи многому могли научиться у Сына Божия; познание Бога и Его закона, какое они имели, во многом могло усовершаться и дополниться, если бы умом и сердцем стали они внимать наставлениям обетованного Спасителя мира. Свет христианского учения так чист, так высок по достоинствам своим, что им желают просвещаться самые ангелы небесные в восторге от него, когда зрят его. Но тогда, как язычники чрез веру воспользуются светом Сына Божия, большинство иудеев не примет благодеяний Сына Божия, оно отвергнет Его к собственному несчастью. Так зрел праведный Симеон.
И бе Иосиф и мати Его чудящася о глаголемых о Нем. Как было не изумляться столь великим словам о младенце Иисусе!
И благослови их Симеон. Приветствовал с благословенною, счастливою долею, как приветствовала Елисавета (Лк.1:42).
И рече к Марии Матери Его: се лежит Сей на падение и на восстание многим во Израили, и в знамение пререкаемо. Богоприимец зрит в Иисусе предмет пререканий и разной судьбы для людей. Он сравнивает Иисуса с дорогим намнем, лежащим на дороге, – с камнем, предназначенным для необычайной цели, Неосторожный путник спотыкается об этот камень и падает, и получает смертельную ралу. Осторожный, внимательный, при встрече с тем же камнем, останавливается, рассматривает его, узнает цену его и делается богачом, из низкой доли возвышается на степень славы и известности общей. Так изображал Мессию пророк Исаия (Ис.8:14, 28:16). Так изображал Иисуса апостол: к Нему же приходяще, камени живу, от человек убо уничиженну, от Бога же избранну, честну, и сами, яко камение живо зиждетеся в храм духовен: вам убо честь верующим, а противящимся камень, его же небрегоша зиждущии, – камень претыкания и камень соблазна, о нем же претыкаются слову противляющиися (1Пет.2:4–8). Праведник называет Иисуса знамением пререкаемым. Знамение есть открыто-выставленный предмет, на который устремлены глаза всех, знак чего-то необыкновенного, но чего именно, о том остается дознавать зрителю. Умный, опытный зритель понимает значение этого предмета, понимает, о чем дает знать знак к всеобщему сведению. Но многие смеются над тем же знамением; другие понимают знак, – но недовольные тем, что дело не соответствует личным видам и желаниям, осыпают порицанием тоже знамение, или объясняют его в пользу своих страстей. Точно так смотрели иудеи на Спасителя Иисуса. И одни ли иудеи? Увы! и между нами, и в нашей жизни, то же совершается. Те, которые дают волю страстям своим, не враги ли креста Христова (Флп.3:18)? Для других имя Иисуса служит возглавием духовной праздности. Говорят: за нас все сделано, жертва принесена правосудию, благодать переродила нас; нам нечего более делать; трудиться, подвизаться, поститься, изнурять себя, – к чему это? Это значило бы оскорблять благодать Иисусову. Вера, вера в Иисуса – вот все, что нужно! Но многие скажут тогда: Господи, Господи! не в Твое ли имя пророчествовахам? не твоим ли именем бесы изгонихом? И Господь скажет праздным чтителям имени Его: не вем вас.
Яко да открыются помышления сердец человеческих. Пререкания людей о Иисусе будут иметь следствием то, что откроются тогда неодинаковые свойства сердец человеческих. Сердца, ищущие добра и спасения, если и встретятся с некоторыми сомнениями, скоро оставят сомнения и примут Иисуса, поскольку Он есть истина, жизнь, спасение людей. Отвергнуть Иисуса могут только сердца злые, которым не мило добро и спасение, и потому не может быть предметом любви и Спаситель. Тот, чье сердце исполнено чувством виновности своей, чье сердце жаждет спасения, ищет света и силы для вечности, тот примет не только имя Иисусово, как имя святое, но будет лобзать крест Иисусов, пойдет за Иисусом путем внутренних и внешних скорбей до гроба. Иначе вера, оставаясь делом одной мысли, перенесла бы в вечность только знание, но не жизнь. Напротив, чьи сердца заняты страстями, гордостью, тщеславием, земными выгодами, те отвергнут Иисуса. Таким образом, тогда откроется величие благости Божией, так как, не желая смерти людей, послала она в мир Спасителя – Сына Божия, но которого не принимают многие из людей только оттого, что злы сердца их.
И тебе же самой душу пройдет оружие. Праведный Симеон, полный благоговения к матери Господа и – скорби о земной, ожидающей Ее участи, наперед открывает Ей ожидающие Ее смертные страдания, так как скорбь предвиденная легче падает на душу, легче тяготит ее, чем скорбь непредвиденная. Он открывает Ей то положение Её, в каком Она будет особенно в последние дни земной жизни Сына Своего. Много скорби испытает Она и тогда, как будут осыпать поношениями дела и чудеса Иисуса. Но ужасна скорбь, какая посетит Ее тогда, как враги прострут ненависть свою до того, что распнут божественного Сына Ея, как злодея; скорбь будет так велика, как бы острый меч проходил в самое сердце Её.
Братия! много возвещает нам и своею жизнью, и своими словами св. старец Симеон. Целый сонм добродетелей – жизнь его. Поревнуем добродетелям его. Он терпеливо чаял утехи израилевой; земное было оставлено для сего Утешителя. И, в награду трудов терпения, он увидел, узнал, принял на руки свои Утешителя, тогда как не узнали Его тысячи. Страшна участь отвергающих сего Утешителя, по словам праведника. Устрашимся сей участи, будем хранить сердца наши от неверия и бесплодной веры, от страстей и грехов, – и Он молитвами праведника Симеона, будет нам в славу и спасение. Аминь.
