Беседа на слова: Сыне человечь, в стража дах тя дому израилеву
Сыне человечь, в стража дах тя
дому израилеву. Егда реку грешнику,
грешниче, смертью умреши и не
будеши глаголати, еже сохранитися
нечестивому от пути своего, той
беззаконник в беззаконии своем умрет,
а крове его от руки твоея взыщу (Иез.33:7–8).
Так говорит Господь пророку своему!
Не тоже ли говорит Он и всем пастырям своим?
Не каждый ли пастырь обязан верно чередовать слово Божие пастве своей? Не каждый ли пастырь должен благовременно и безвременно обличать, убеждать уговаривать грешников, заставлять оставить погибельные пути нечестия и вступить на путь спасительный? Не каждый ли пастырь отвечать будет на суде Божием за каждую неверность долгу своему? О! какая ... пастыря!
Братия! приятно ли, или неприятно вам слышать слова, но служитель слова Божия обязан повторить вслух. Это – долг его. Тяжко и жестко слово Божие о грешнике. Но оно – слово Божие, и вы должны слушать его; оно – слово Божие и, без сомнения, нужное для вас, более нужное, чем всякое слово человеческое.
Грешник должен обратиться или он погибнет; кто бы он ни был, он погибнет, если не оставит грешных путей своих. Так говорит Бог пророку о грешнике! Такова воля Божия о грешнике! Таково положение грешника!
Что сказал Бог устами пророка Иезекииля, то говорил и чрез других проповедников своих, то провозвестил и Сам единородный Сын Божий. Устами Иеремии говорил Господь грешнику: накажет тя отступление твое и злоба твоя обличит тя, и увеждь и виждь, яко зло и горько ти есть, еже оставити мя (Иер.2:19). У Исаии Он говорит преступным чадам Израиля: обратитеся ко мне и спасетеся (Ис.45:22). Возвратятся грешницы во ад, еси язы́цы, забывающий Бога (Пс.9:18), говорит св. царь Давид именем Божиим. Не мягче ли говорится о грешнике, в новом завете, где так много благости Божией? Св. апостол учит: по жестокости твоей и непокаянному сердцу собиравши себе гнев в день гнева и откровения праведного суда Божия, иже воздаст комуждо по делом его (Рим.2:5–6). Аще во плоти живете, имате умрети (Рим.8:13). Кроме святыни никтоже узрит Господа (Евр.12:14). Спаситель поучает: иже не имет веры осужден будет (Лк.24:47). Аще соблазняет тя рука твоя, отсецы ю, добрее ти есть без руки в живот внити, неже обе руце имущу внити в геенну, во огнь неугасающий, идеже червь их не умирает и огнь их не угасает (Мк.9:43–44). Довольно ли сего? Не ясно ли, что не воля человеческая, не толкование людей, а воля Божия говорит грешнику, выбирай одно из двух, или возвратись с путей греха на путь спасительный, или жди себе погибели вечной?
Если так говорит о грешнике Сын Божий, Который сошел с неба и знает всю истину, если так говорит Бог, может ли быть иным положение грешника? После того, если бы и ангел с неба говорил вам что-либо другое о грешнике, он не был бы ангелом света, а духом лжи. И точно, только отец лжи может говорить грешникам, вы спасетесь, оставаясь грешниками. Бог возвестил праотцам в раю, умрете, если вкусите от древа познания добра и зла. А диавол уверял, не умрете, – напротив вам отверзутся очи, вы будете как боги. Так и ныне уверяет он бедных грешников, не тревожьтесь, страх ада – вымысел людей суеверных; будьте выше толпы. И бедные люди поверили ему в раю. верят ему и теперь, верят, хотя опыт праотцев должен бы предостеречь их. Жалкие люди! Какое унижение, какая слепота верить диаволу и не верит Богу.
После того, как ясно определено Богом положение грешника, что означало бы усилие человека выставить положение его в ином виде? нечестивую борьбу с Богом! хотят, чтобы суд беспредельного соответствовал их земным, узким, понятиям. Думают быть правдивее вечной премудрости и правды, какая дерзость! какое нечестие! Не правда ли, что до очевидности бесполезен труд их, что незваные судьи слишком поздно явились в мир, чтобы переменять законы, так давно данные миру?
Бог милосерд, говорят, и не осудит нас. Да, Он милосерд. По милости своей Он и объявляет грешнику, покайся, или ты погибнешь. Не милость ли Его – это спасительное предостережение грешнику? Не благость ли Его – эта проповедь нечестивому? Если же грешник не слушает благости Божией, кто виноват в том? Не сам ли грешник? Плоды неповиновения его горьки, последствия гибельны, но они плоды его воли. Если кто жесток к грешнику, то только он сам к себе; он не принял благости Божией, по-своему произволу.
Бог благ, и не осудит нас. Но понимают ли, чего ожидают от благого Бога? Ожидают, чтобы благость Божия благоволила к греху, любила грех! Какое безумное ожидание! Благий Бог щадит грешника, но не может любить грех. Грех, предмет отвращения и негодования Его. Если люди считают ни за что грехи свои, если они так равнодушны к делам нечестия своего, не хула ли на Бога думать, что и Он Всевсятый может благоволить к греху? О! пока грешник останется грешником, грехи его будут предметом гнева Божия. Иному быть нельзя.
Хотят, чтобы нечестивые были в раю. Что им там делать? Им и рай будет адом. Дадут ли им покой их преступления, там, где гнусность и безобразие их были бы озарены светом праведных? И как быть нечестивым в раю? В раю любят Бога, любят все святое, а нечестивые не любят ни Бога, ни всего святого. Как быть им там, когда их желания, их навыки, их мысли влекут их в ад, а не в рай?
Ужели, говорят, не противно правде Божией наказывать за временные грехи вечною мукою? Если вечные награды за временные добрые дела согласны с правдою, отчего же хотят считать вечную муку несогласною с правдою Божией? Пусть лучше поймут, о чем не думали. Пусть поймут, что как в добром деле цена его зависит не от продолжительности его, а, собственно, от его сообразности с волею Божией, так точно низость и греховность преступления человеческого состоит в его противоречии с волею Божией, в его отношении к богосозданной душе.
Грешники! вместо того, чтобы препираться с Божиим словом о грешнике, смиритесь пред ним, покоритесь ему, поспешите выполнить, чего ожидает оно от грешника для его счастья. Покайтесь, чтобы не погибнуть, обратитесь, чтобы быть целыми. Поймите, почувствуйте всю грозную опасность своего положения. Вы погибнете на вечность, если не покаетесь. Такова участь ваша! Вы можете удалять от взора вашего эту участь, но ненадолго. Она выполнится над вами во всей грозной полноте своей и против вашей воли. Грешникам не хочется верить, чтобы это было так. Им хочется жить весело, не задумываясь, тогда как голос Божий возбуждает душу от греховного усыпления. Что же? Голос Божий не изменит ли своего значения, не изменит ли самому себе от того, что хотят того грешники? О! грешники! не будьте так легкомысленны в отношении к самим себе! Придите в себя. Зачем ожидать того, чтобы бесполезно каяться в безумной забывчивости здешней! Зачем не каяться здесь, где так спасительно покаяние!
Любящий негу и покой! Ты боишься самой малой неприятности; ты не доволен, что указывают тебе на грозную будущность беспечного грешника; а между тем готовишь себе страдания вечные, муки неизмеримые. Посмотри – ты стоишь над бездною огня. Невидимая рука, доселе удерживающая тебя, выпустит тебя, и ты низринешься в эту бездну. О! содрогнись. Еще ты цел и благодари Бога. Никакие подвиги, никакие труды, не должны быть для тебя тяжелы, лишь бы не попасть тебе в геенну с твоею беспечностью. Как бы ни были тяжки подвиги, которым остается тебе подвергнуть себя по предписаниям духовного врачевания, они – подвиги временные, которые ничего не значат в сравнении с вечностью мук, готовых для не исцеленного грешника!
Грешники! не удаляйте от взора вашего мысли об аде. Чем менее вы способны служить всесвятому по чистому побуждению любви, тем крепче держитесь страха, благодетельного для вас. Страх грозной вечности – верный страж против грехов. Что все прелести греха, что все приманки чарующих страстей пред вечностью мук, готовых грешнику? Вы, которые делаете из греха шутку, содрогнитесь; – тяжела, страшна там ответственность за грех. Вы любимцы счастья! не теряйте из виду конца, к которому приведет вас злоупотребление благ земных и – вы станете употреблять их на то, на что даны они вам.
Отче небесный! да святится имя Твое нами!
