Людям рабочим памятка. (Слово сказано в церкви села Фили Московской губернии фабричным рабочим и крестьянам. 01.07.1907 г.)
Какие чудные, золотые слова мы слышали сегодня за литургией во святом Евангелии! (Мф. 5:22–33). Как хочется верующему сердцу без конца повторять их, напитаться ими; как отрадно в них находить мир и удовлетворение духа среди бурных споров, сомнений и вопросов нашего времени!
Поучает Спаситель: «Светильник для тела есть око. Если око твоё будет чисто, то всё тело твоё будет светло. Если же око твоё будет худо, то всё тело твоё будет тёмно. Итак, если свет, который в тебе, – тьма, то какова же тьма?»
Конечно, в приведённых словах нам даны подобия и образы. Спаситель указывает разрешение всех вопросов жизни не во вне, а внутри человека, в его совести, в этом оке его души, в чистоте его духовного настроения, в его духовных запросах и стремлениях. Если это око души померкнет, если этот духовный свет совести, просвещённой учением веры и действием благодати, погаснет и во тьму обратится: то это будет самая страшная, самая гибельная тьма. Пусть тогда будет кругом нас прекрасная земля, чудная страна, кипящая молоком и мёдом и всяческим богатством, пусть будет кругом изобилие земных благ, – пищи и питья, одежды и жилища; пусть написаны будут прекрасные и разумные законы для государства, для различных учреждений, пусть всем и всякому будет открыт доступ и к совету, и к правлению... Если у людей не будет совести, если они потеряют веру, а с нею вместе неизбежно и руководство жизни, – всё погибнет, всё будет испорчено, всё зальётся кровью, всё подавлено будет преступлениями и насилием. Жизнь людей обратится в сплошную войну всех против всех; учреждения для совета и правления станут убежищем злоупотреблений и взаимных преследований; государство и народ рассыплются; блага земные, и около лежащие, станут недоступны и истребятся; общество людское станет звериным, животным. Навеки верно слово: нет радости нечестивым!
Примените сказанное к переживаемому времени. О чём теперь говорят, о чём хлопочут, о чём волнуются? О чём раздаётся явно и тайно печатная и устная проповедь? Выборные законы, управление государством, раздел земли, рабочее законодательство, классовая борьба, сокрушение капитализма, прибавочные ценности, число рабочих часов, монархия или социал-демократическая республика... Все спорят, все доказывают своё, и каждый думает при этом, что стоит только принять его рассуждения и предположения, – и тотчас же все несчастья на земле прекратятся, и рай среди людей воцарится. Забывают одно, и самое главное, то единое на потребу, без чего блага земные – то же, что вкусная пища мертвецу... Забывают о нравственном возрастании человека.
Говорят о правах, о требованиях, о всякого рода домогательствах путём насилий, забастовок, убийств и, наконец, вооружённого восстания.
Что же, спросите, неужели ничего не нужно для облегчения участи трудящихся? Неужели ничего не нужно для обновления и улучшения гражданского строя? Неужели так-таки и нужно решительно и совершенно отвернуться от земли и от всех земных забот и интересов?.. Неужели даже Церковь, служители Христа, Который был беден и Сам любил бедных, – неужели и они могут найти для бедняка-труженика только жестокое слово осуждения, да призыв к одному царству небесному без всякой попытки улучшить порядок жизни земной?
Нет, братие; так думать и говорить, – значит – возводить клевету на учение Христа и на Церковь. Христова вера в истории мира принесла столько и земного счастья своим исповеданием, что её заподозривать в равнодушии к людскому горю и страданию невозможно. Что бы ни говорили люди неверующие и враги христианства, правильные государства доселе создавали только христианские народы, улучшения жизни, открытия, изобретения, забота о трудящихся, помощь несчастным, признаний прав каждой отдельной личности от ребёнка до старика, от подчинённого до царя, – всё это мы видим только среди христианских государств. Не мусульманские, не языческие страны являются образованными и правильно развитыми, нe к нам приходят от них миссионеры, учёные, руководители, а, наоборот, они получают их от христианских народов. И сам рабочий вопрос, понимаемый как забота о трудящихся, и в мысли и в осуществлении, где возник, как не в христианской Европе, среди христианских стран? Но улучшение всех сторон земной жизни христианство сделало путём улучшения человеческих сердец, преобразованием нравов, смягчением душ. Ведь христианство – это не какое-либо экономическое учение, не государственное законодательство, не хозяйственные советы, не денежные наставления, не учение о политике, о заработке или устройстве фабрик. Оно говорит душе человека о Боге; оно говорит чувству его о том, что Бог любить повелевает; оно направляет волю человека путём воли Божией, а воля Божия о нас есть наша святость, состоящая в чистоте мыслей, чувств и дел, – всего поведения христианина.
Смягчённые душой, умилённые сердцем, наученные Божественному закону любви, люди сами оставили и рабство, и жестокие наказания, и дикие издевательства богатых над бедными, сильных над слабыми; изменились тогда сами собой в этом же смысле и законы государства. А если бы христианство законы изменило, а людские души по-прежнему оставило злобными и жестокими, то разве помогли бы хорошие законы?
Вот и теперь, среди постоянных и настойчивых требований всех прав и преимуществ, отчего радетели народа, – если они, – действительно, его радетели, – молчат о необходимости внутреннего света, о возвышении совести в русском человеке?
Народ наш гибнет от пьянства, которое разъедает его семью, развращает детей, притупляет работоспособность, страшно отражается на потомстве пьяниц, которые обычно родят детей хилых, болезненных, с преступными врождёнными наклонностями. Рабочий русский пропивает заработок, прогуливает чуть не половину рабочего времени; с затуманенной головой становится он на труд, который противен ему при тяжёлом похмелье, делает его кое-как, со злобой ко всему миру и, как все пьяницы, всех и вся считает виновными, себя одного правым и обиженным. Трезвость дала бы русскому рабочему и здоровье, и семейный покой, и нравственную устойчивость, усердие, уменье и навык спорого труда, и удвоенный заработок даже при существующих условиях работы и платы. Увы, руководители рабочих научают их всё более и более добиваться прав путём борьбы, обещают им при этом улучшение быта и обогащение, но не только молчат о пьянстве, напротив, при забастовках, при выступлениях толпы, намеренно пользуются состоянием опьянения многих рабочих и той преступностью, легковерием, быстрой воспламеняемостью на зло, – всем тем, что является последствием пьянства. А между тем, если вы улучшите жизнь рабочего, дадите ему удесятерённые денежные средства, но сохраните его пьянство, – всё погибнет, всё пойдёт на водку.
Рабочий наш часто ленив, не привык честно выполнять договор, не уважает чужой собственности, склонен обмануть при договоре и исполнении его, груб и неуважителен и к товарищам, и к окружающим. Среди рабочей среды развивается ныне какое-то особое озорничество, лёгкость к преступлению и к обидам ближних, отвратительное сквернословие, которое в общественных местах, где только появляется русский рабочий из крестьян, просто гонит и преследует всякого нравственного и порядочного человека; всюду разврат, любовь гулять и предаваться кутежам и увеселениям. Одно то, что из среды рабочих агитаторы нашли столько преступников, участвовавших в убийствах, грабежах, в вооружённых нападениях и восстании, – это одно показывает, как не высока в нравственном отношении эта среда, как мало она уважает и ценит власть, как склонна она к погромам и насилиям, как мало она признаёт чужую личность, чужое право и чужую свободу. Не в обиду всё это мы говорим, а свидетельствуем о горькой правде; тяжело нам видеть это в своём родном народе, тяжело сравнивать с рабочими в других христианских странах, где не видим мы такой огульной нечестности, огульного пьянства, огульной лени. Знаем и то, что до грубости часто доводятся рабочие грубостью других; знаем, что во многом они сами мало виноваты. Мы и не обвиняем. Но всё же зло остаётся злом, всё же правды замалчивать нельзя. А её замалчивают те, которые льстят дурным наклонностям толпы, чтобы ею владеть; будят в ней недовольство, чтобы толкать на преступления; усыпляют совесть и тем задерживают нравственное развитие народа.
Не презирает христианство земли и земных интересов. Оно даёт всему этому только надлежащее место, надлежащее, а не преувеличенное значение. Земные блага – не цель, а средство, цель же – Царство Божие, Царство Небесное. Нельзя поставить на одну доску высшее и низшее, цель и средство, земное и небесное. И Спаситель сегодня в Евангелии нам говорит: «Никто не может служить двум господам, ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить, или одному станет усердствовать, а о другом не радеть. Не можете служить Богу и маммоне».
Подтверждение и исполнение этих слов мы и видим ясно на нынешних руководителях рабочего класса; они совершенно не говорят ни о душе, ни о Боге, они всю свою проповедь свели именно к маммоне, то есть к земным благам. Только и речи у них, в так называемой социал-демократии, что о хлебе, о жилище, о заработной плате, о разделе имуществ и земли, о разделе фабрик и заводов. Повторяем: пусть всё это и придёт к человеку, – при бессовестности и безверии, при безнравственности всё это не принесёт счастья: люди злобой и враждой сумеют отравить друг другу жизнь. И сквозь золото слёзы льются, и в богатстве живёт преступление, и в довольстве земными благами человек не свободен от того, чтоб его кто-либо не обидел. Маммона не даст чистоты совести и нравственного совершенства. Наоборот, нравственная чистота даёт человеку и земное довольство. Рабочие люди трезвые, честные, богобоязненные, хорошие семьяне, трудолюбивые и исполнительные всегда будут ценны, и не так-то против них поднимется так называемая эксплуатация капитала, о которой так много кричат социал-демократы. Конечно, земные блага, как средство, как условие того необходимого довольства человека, которое доставляет ему время и возможность посвятить себя служению Богу и душе, и нужны, и желательны. И Спаситель их не отвергает. Он говорит: «Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всём этом». Но именно о служении Богу и душе все теперь и молчат. Между тем, это есть единое на потребу, и самое главное, даже единственное условие человеческого счастья. Без него все блага земные – ничто, а с ним – блага земные и сами придут к нам. Этим великим наставлением и заканчивается сегодня слышанное евангелие: «Ищите прежде всего царствия Божия и правды его и сия вся – что есть, что пить и во что одеться – сия вся приложатся вам»! Аминь.
Источник: Полное собрание сочинений протоиерея Иоанна Восторгова : В 5-ти том. - Репр. изд. - Санкт-Петербург : Изд. «Царское Дело», 1995-1998. / Т. 3: Проповеди и поучительные статьи на религиозно-нравственные темы (1906-1908 гг.). - 1995. - 794, VII с. - (Серия «Духовное возрождение Отечества»).
